Алмазный меч, деревянный меч. Том 1

Тави осмотрелась. За их спинами в ровной, гладкой стене зияла узкая щель пролома. Небольшой овальный зал без окон, обычный для гномьих владений, по стенам – каменные барельефы, их гномы предпочитали и живописи и скульптуре, почитая первую недолговечной, а вторую – бессмысленно трудоемкой. Юная волшебница нашла силы подняться, зажгла новый факел и подошла поближе.

Первый барельеф. Какая-то торжественная процессия. Закованные в броню гномы-воители (любой из нынешних владык, не моргнув глазом, отдал бы половину своей казны за самую скромную и неказистую из изображенных броней; да, да, здесь были те самые знаменитые «живые латы», делавшие носившего их почти неуязвимым) вели колонну понурившихся ободранных пленных в цепях и колодках. Барельеф был вытесан с потрясающей точностью, различались даже самые мелкие детали; Тави хватило одного взгляда, чтобы понять – пленные были народом Дану.

– Вот это да… Сидри, что ж ты молчал?! Это сколько ж им лет?!

Гном подошел, мельком глянул, недовольно дернул округлой щекой.

– Вот уж воистину древность… Было такое, заратились мы с Дану.., мало что под корень друг друга не извели…

– «Мало что не извели!» – передразнила его Тави. – Именно что извели! Почему люди на Берегу Черепов высадиться-то сумели, а?

Сидри пробурчал что-то неразборчивое.

– Великие силы, никогда в жизни этого не видела.., и никто ведь не видел…

– Перемычка была замурована, – нехотя буркнул гном.

– Это понятно, что замурована.., нет, нет, Кан, смотри – это ж взятие Аэллы!

Громадный барельеф во всех деталях живописал кровопролитное сражение. В самой середине ощетинившийся копьями хирд гномов, словно таран, ломал рассыпной строй Дану; справа и слева два других хирда, поменьше, заходили во фланг и тыл обороняющимся. На заднем плане виднелись стены лесной крепости – громадные, сросшиеся стволами деревья, из крон которых густо летели стрелы; мастер с удивительным искусством сумел передать эту наполненность воздуха свистящими древками.

– Да, взятие Аэллы, – кивнул Сидри. – Эти данские дубы, – он ткнул пальцем в составлявшие стену деревья на барельефе, – они ведь совершенно не горят, и таранами их не сломаешь. Умылись тогда кровью.., но крепость-таки взяли, – с нескрываемой гордостью закончил он.

– А зачем? – не отрывая взгляда от барельефа, спросила Тави.

– Что «зачем»? Зачем брали? Так ведь война…

– А воевали из-за чего? – сердито бросила девушка. – Дрались-дрались, пока никого не осталось, а хумансы тут как тут… На Берегу Черепов ваш хирд нужен был, Сидри! А не под Аэллой…

Кан-Торог вытаращил на спутницу глаза, но ничего не сказал. Она говорила сейчас как истинная Вольная.., но Вольной-то при этом не была!

Гном меж тем многозначительно пожал плечами.

– Все еще можно исправить, красавица. Все еще можно исправить.

– Это как же? – насмешливо поинтересовалась девушка.

– А это уж ты у Каменного Престола спрашивай, не у меня, – вывернулся Сидри. – Я что? Я свое маленькое дело делаю, исполняю, что приказали. Мне иного и знать-то не положено – чтобы к врагам ненароком не попало.

Тави не стала дальше расспрашивать. Остальные барельефы в деталях изображали другие моменты войны – разумеется, победоносные для гномов. Тут была битва при Ледяной Могиле, когда, как и возле Аэллы, три далеко разошедшихся хирда сдавили в страшных объятиях бившееся без строя, каждый за себя, воинство Дану, закончив дело небывалой резней и тысячами пленных; и моменты трехдневного сражения на Черном Мосту, когда неполных четыре сотни гномов до последнего удерживали переход через Черный же Провал, полегли почти все, но продержались, пока не подоспела помощь; и подвиг Вестри сына Марви, «взятого в плен, но не разомкнувшего уста ни под пытками, ни даже под магией», и еще многое иное.

– Дураки, – вполголоса сказала Тави. – Силы великие, какие же дураки…

– Это кто ж такие будут, красавица? – ласково поинтересовался Сидри.

– И вы, и Дану, – в сердцах бросила девушка. – До чего себя тогда довели, а? Сколько городов друг у друга порушили? Сколько воинов перебили? И – никто не победил. Точнее, победили хумансы. А хочешь знать, почему, Сидри? – Потому что они – свободны.

– Что за чушь, красавица?! – возмутился гном.