Алмазный меч, деревянный меч. Том 2

– Я приказал отпустить твоих.

– А гномов?

– Пусть сперва помогут починить разрушенное и сожженное. Когда исчез их Драгнир, я думал, они покончат жизнь самоубийством. Рыдали как дети, кое-кто бросился на мечи…

– А Радуга?..

– Радуга? С ней еще будет много хлопот. Этот чудовищный Разлом… Надеюсь, у них хватит ума заняться им.

– А твоя перчатка?

– Я думал, она потеряет Силу... но нет. Наверное, из-за того же Разлома. Те, кто дарил ее мне, просчитались. Эх, Фесса жалко…

– Жалко. Он был хорошим. Наверное, я бы даже могла в него влюбиться.

– Ты? В него? Ну тогда бы я немедля приказал его казнить!

– Я знаю, что ты шутишь… Я сама бы убила всякого, кто сказал бы мне, что я буду вот так... с человеком…

– Жалеешь, что не осталась Видящей?

– Нет, нисколько. Я ведь тоже... виновата. Но теперь… Дану будут жить сами по себе и люди тоже.

– Я сниму с гномов бремя, как только они исправят содеянное. А теперь иди сюда.

– Нет... погоди... ой... я должна сказать... ну погоди, погоди... ой, я ведь еще не придумала тебе имени…

– Так поторопись…

– О-ох… Я не могу не признаться... я... ты принял меня не за ту, Император.

– Как? Чего?

– Ты думал, что это была я на арене – тогда, много лет назад… Но это не так. Просто шрам... мне его поставил Онфим, когда полоснул шипастым браслетом.

– К-как?..

– Ты рассердился?.. Ну да, да, я использовала это... когда просила отпустить моих, несмотря на все, что они наделали... я воспользовалась твоей слабостью… Не смотри на меня так! Ну пожалуйста! Пожа-а-алуй-ста…

– Не плачь… я понял тебя. И... и себя, кажется, тоже. Что ж, пусть все будет по данному слову. Но тебе придется понести наказание.

– Я готова. О-ох!.. Ох!

– Сладко?

– Сладко-о… Дану так не могу-ут... только вы, люди..

– Не «вы». Мы. Люди. Запомнишь, Сеамни?

– Да... да, мой... моя жизнь…

* * *

Фесс неподвижно висел в пустоте, с трудом приходя в себя после так и не достигшего Долины заклятья, Междумирье. И никакие чары не способны отныне отправить его домой.

Воин тяжко вздохнул. Если бы не тот клоун с девочкой... все бы рухнуло. Вот кто все сделал – не он. Проклятье. Он даже не знал, где они, в каком провале Межреальности, пробитые стрелами, пронзенные копьями… Наверное, даже самые искусные целители Долины ничего не смогли бы сделать. Как ничего не может сделать и он, Фесс. Ему предстоит долгая дорога домой, но сперва неплохо бы разузнать хотя приблизительно, где он, этот дом.

Однако дело сделано. То, ради чего шли на верную смерть старик и девочка, – свершилось.

ЭПИЛОГ

На месте зловещего холма с дольменом теперь зиял лишь глубокий провал. Очистительное пламя выжгло, вылизало почерневшую, спекшуюся землю; за краем исполинской воронки, вытянувшейся в длину на добрую пару миль, вздымались призрачно-белесые языки пляшущего над Разломом колдовского пламени, Один из протуберанцев взлетел выше других; трепещущая пуповина оборвалась, лохмотья белого огня бессильно сорвало ветром, зашвырнув далеко от Разлома. Они опустились на уродливую глыбу спекшейся земли; глыба немедленно выпустила короткие кривые лапы и открыла пару мутных буркал. Трещина превратилась в разинутую пасть; переваливаясь, ожившая глыба тотчас же засеменила к неподвижно лежавшему на самом дне телу.

– Ну, это вряд ли, – мрачно произнес властный голос.

Он принадлежал сухощавому высокому мужчине лет сорока пяти, с резкими чертами липа, облаченному в простой черный плащ и легионерские сапоги грубой кожи. Поджарый, он даже на вид напоминал готового к броску волка. В правой руке он держал простой деревянный посох, по обычаю странников подбитый понизу железом. Мужчина одним прыжком оказался возле глыбы. Та зашипела, в пасти показался белый раздвоенный язык.

– Экая пакость! – Мужчина с омерзением взмахнул посохом. Треск, короткая вспышка – и короткая жизнь земляной глыбы оборвалась так же внезапно, как и началась.

Мужчина подошел к погибшему. Осторожно наклонился закрыть ему глаза.

Наверху, на самом краю впадины, вновь зашуршала земля. Мужчина резко обернулся.

Там стоял очень рослый, мощный телом воин, настоящий гигант. Длинные вьющиеся иссиня-черные волосы достигали плеч, покрытых алым плащом. Оружия при себе великан не имел.

Не говоря ни слова, худощавый вновь повернулся к мертвому, склонился над ним, что-то беззвучно шепча, как будто прощаясь. Великан в красном двинулся вниз по склону – шагал он широко, легко сохраняя равновесие на крутом откосе.

Худощавый молча поднял с земли заступ и переглянулся с черноволосым. Тот кивнул, нагнулся, нашарил черенок лопаты.

Вскоре яма была готова. Покрытые черной пылью, в поту, могильщики остановились.

– Досок бы надо. – Голос у великана был ему под стать, низкий, мощный, почти что звериный рык.

– Неужели ты думал, что я брошу его просто так? – поднял брови худощавый. – Доски тоже есть, просто ты их не заметил. – Уголки губ говорившего чуть дрогнули – слабый намек на улыбку, неуместную возле тела усопшего.

Застучали молотки. На саван великан, не колеблясь ни секунды, отдал свой великолепный плащ.