Алмазный венец севера

Правда, поспать долго не вышло. Хлопая спросонья глазами, Ларка с недоумением взирал на предъявленное ему чудо и втихомолку прикидывал — уж не мерещится ли ему вся эта срань? Да посудите сами, миледи привела от ручья закутанное в её собственный шёлковый плащ, отмытое до скрипа остроухое чудо и взирала притом на него без прежней брезгливости. Чуть просохшие локоны эльфа уже завивались на ветерке, и с золотом этих волос вряд ли могла даже соперничать прежняя Велерина. Да и взгляд принца прояснился весенней зеленью, словно чья-то бережная рука смахнула с древней картины вековую паутину и пыль — мало того, в глазах эльфа вместо прежней безнадёги откровенно мерцал живой огонёк. Хм, с чего бы это?

Прежнюю одежду, судя по словам, эта нежданно-негаданно нашедшая общий язык парочка торжественно сожгла на маленьком костерке — вместе с прежними невзгодами и грязью. Что ж, символично. И одобрительно кивнувший поручик жестом подозвал к себе командира охраны.

— В самом деле, майор — как ни крути, а он принц, хоть и вражина остроухий. Найдётся ли тут поблизости приличная одёжная лавка?

Святой воин с любопытством поглядел на величественно и невозмутимо выглядевшего даже в одном плаще эльфа да нехотя признал, что совсем рядом по пути есть неплохой баронский городишко… и процессия немедленно возобновила свой стремительный, неудержимый бег.

Городок если и запомнился чем-то особенным Ларке, то в основном своей непролазной пылищей. Провинция во всей её милой и незатейливой красе! Разогнав разудалым гиканьем переполошившуюся стайку гусей, блаженствовавших в натёкшей у колодца луже, кавалькада полетела через торговое предместье.

— Стойте! — поручик приметил выцветшие шатры и кибитки бродячих лицедеев и повелительно указал туда рукой. В самом-то деле, тамошние клоуны могли даже что-то знать насчёт принятых у эльфов стилей одежды.

Майор сообразил почти сразу, и погнал туда пару своих осатаневших от жары и скачки парней.

В небольшом, притихшем под полуднем городке постепенно поднялся самый форменный бедлам. Бледные с перепугу и ответственности портные вкупе со старым актёром лихорадочно что-то изобретали и перешивали, во все стороны сновали посыльные — то за ниткой жемчуга, срочно реквизированной в шкатулке баронессы, то за отрезом шёлка от популярного далеко за пределами баронства контрабандиста, то за всякой иной надобностью.

— Весело! А ну, живее шевелитесь, морды! — выдернутый с охоты и незамедлительно примчавшийся старый и слегка оттого костлявый барон довольно посмеивался в тенёчке под раскидистым платаном да поддерживал суету грозными окриками.

Рядом с ним неземным и никак не уместным в таком захолустье видением красовалась миледи. Хоть она и не снизошла до пива, а уж тем более до более подобающего лишь пейзанам lemonade-de-coshon, более известного под назвнием квас, но коротала время за припотевшим кувшинчиком спешно извлечённого из баронских погребов и оказавшегося вполне недурственным винца.

Ладонь парня бережно и привычно поглаживала талисман за пазухой. Что-то подозрительно притихла еловая веточка в малахите… тоже, между прочим, признак! Ларка искоса, краем ведьмачьего взгляда всмотрелся в разрумянившееся личико любезничавшей с местным бароном миледи. Нет, положительно невозможно в такое поверить! Разве что если предположить, что сон его в карете сморил не просто так, а в романтической тени на берегу ручья некта применила исконно женскую терапию к полностью потерявшему вкус к жизни некте — думать дальше в ту сторону парень себе просто запретил.

Ольча молодчина и сделала всё как обычно правильно. Несогласные же с этим весьма крепко рискуют своим и без того хилым здоровьем! Нет таких? Ваше счастье…

Поручик придирчиво осмотрел сравнительно простой и в то же время красивый костюм принца. Э, дьявол! Что этот остроухий, что Ольча — оказалось у них нечто одно весьма общее. Оба этих изящных и чуть худощавых представителя двуногих просто шикарно смотрелись в любой одежде. Хоть мешок с прорезями на них одень, а уж в изысках толковых портных и вовсе завидки берут. Ларка старательно придал своей физиономии независимое выражение и жестом показал — в путь!

Старому барону его загонщики, выжлятники и прочие доезжачие не мешкая помогли забраться в седло, так что часть пути почтенный вельможа провожал бешено мчавшуюся процессию, весело перешучиваясь с отчаянно хохочущей с ним в окошко миледи. У чуть покосившегося межевого столба, на котором под неизменным символом Спасителя красовался родовой герб, вельможа остановился и лишь величественно отсалютовал на прощание воздетым вослед мечом, взятым за клинок.

И этот весьма символичный крест остался последним воспоминанием об умчавшемся назад провинциальном баронстве и его простых и бесхитростных обитателях. Да уж, таких людей Ларка просто не воспринимал врагами — да наверняка с ними проблем после замирения и не возникнет…