Алмазный венец севера

— Нет, я так не могу! — в голубых глазах волшебницы металось неукротимое пламя.

Она тряхнула головой и решительно шагнула вперёд, к гостеприимно опущенному на истерзанный островок драконьему крылу.

— Я согласна заплатить своей жизнью — но таки побывать на этом вашем полюсе! Если вы боги, я провожу вас…

Принц эльфов судорожно сглотнул и промолчал, но его движение оказалось столь же решительным и красноречивым.

Вот уж… не применить же к ним известные методы убеждения в виде чем тяжёлым по макушке? Да и малышка-домовёнка вцепилась в ногу Ларки с такой силой, что на ум поневоле приходило сравнение с хорошо прихватившимся лейкопластырем.

— Августин, сможешь прихватить на борт грифона — чтоб он сэкономил силы и смог отвезти принца, принцессу и малышку обратно?

Дракон смерил испуганно съёжившегося и в самом деле ставшего чуть меньше Игла пренебрежительным взглядом и даже не соизволил кивнуть, только презрительно пыхнул из ноздри ядовитым дымком. Понятно… этому здоровяку лучший грифон королевских грифонятен даже в качестве закуски перед завтраком маловат.

— Эт-точно, — с интонацией незабвенного товарища Сухова кивнула Ольча, однако судя по её каверзной усмешечке, кое-что эта смазливая межзвёздная (или межмировая?) ведьмочка таки задумала.

И точно — с визгом неси меня! проказница запрыгнула на руки опешившего от такой радости принца. Весело болтая ногами и напевая арию из Аиды, она позволила гордому перворождённому занести себя на спину дракона… впрочем, Велерина оказалась тоже вовсе не неподъёмной чушкой. Куда легче, да и приятнее — чего уж тут греха таить.

— Это за охмурение той королевы, — вдумчиво и сладострастно она принялась на ходу терзать зубками ухо Ларки, а тот всё никак не мог избавиться от своей дурацкой и совершенно счастливой ухмылки. И даже не попытался стряхнуть со спины целую толпу с разудалым гиком промчавшихся по ней сладких мурашек…

Полковник приподнимает голову и с неподдельным интересом вслушивается в буквально-таки полный дикции голос диспетчерши. Как можно что-то разобрать в этом болтающемся под сводами аэропорта неразборчивом звуке, мне неведомо напрочь. Однако мой собеседник удовлетворённо кивает.

— Заканчивается регистрация на наш рейс, успели вовремя. Последний раз спрашиваю…

Вроде и неудобно послать человека — всё-таки старше. С другой стороны, нашему армейскому человеку разухабистые выражения вовсе не в диковинку. И всё же, я ограничиваюсь кивком и демонстративным вздохом. Ну сколько ж можно?!!

Багажа или ручной клади у нас нет, а весь облепленный пластырем и на совесть раскрашенный дочерью блондин за таковую не сошёл бы при всём желании. Потому не удивительно, что Полковник уладил все могущие возникнуть недоразумения с щекастым и красномордым таможенником при роскошных хохляцких усищах всего лишь парой слов — и вот мы уже подтягиваемся к чреву до поры притихшего "Туполева".

— Время там течёт в сотни и тысячи раз быстрее. У вас будет время на адаптацию — на ломку — и на постепенное, хоть и не всегда безболезненное "всплытие" своего эго, — я равнодушно киваю на эти слова.

Да, точно, мон колонель — я просто-таки пропаду без твоих це-у в созданном мною мире! И что б я делал, а? Впрочем, ничего такого я не произношу. Но словно приободрённый моим молчанием собеседник, мельком убедившись, что весьма живописно выглядящий блондин тоже устроился в своём кресле, откидывается на спинку и невинно интересуется:

— Да, а в каких вы отношениях со своим, до поры прячущимся в подсознании зверем? Ведь там будете вы — и в то же время не вы.

И всё же, мой ответ его удивляет. Да просто в прекрасных, Полковник! Глупости то всё, насчёт держать зверя в узде, не давать ему воли… А мой зверь просто лапочка, и мы живём с ним душа в душу. Я вовсе не сдерживаю его, он всё время развлекается снаружи — да мы и есть одно сладостное, неразделимое целое. Вот и сейчас, разве не видно, как мой зверь брезгливо морщит усы от лёгкого запаха авиационного керосина?

— И что же, даже если крепко?.. — Полковник с намёком проводит пальцами сбоку по шее.

Я подтверждаю, что даже в полубессознательном состоянии или на автопилоте мне не нужны тормоза — мой зверь просто настоящий джентльмен. Он не нуждается ни в цепях, ни в узде. Он славный, и ему ничего не приходится стыдиться ни тогда, ни потом.

— Завидую, — с еле заметной грустью роняет мой сосед по креслу и собеседник, когда серебристый недоделанный дракон наконец отрывается от взлётной полосы. — У нас как раз всё и застопорилось из-за неконтролируемого, вырывающегося на свободу бессознательного…

— Ох боги, до чего же тут холодно! — эльф, закутанный в щедро извлечённую Ларкой прямо из воздуха шубу, озирался вокруг просто-таки с жалобным видом.

— Тише. Слышите? У нас это называют шёпот звёзд, — выдохнула струйку пара скупо разрумянившаяся на морозе и куда больше перворождённого привычная к таким температурам Ольча.