Алмазы для ракетчика

— Ага, ща-ас приду и расскажу. Нет, лучше ты оперативному позвони и спроси, — посоветовал Давыдов очень доброжелательным голосом. — За него сейчас начштаба работает. Он просто горит желанием выдать тебе объяснения насчет обеда. Давай-ка лучше дорожку, и желательно побыстрее. Волшебное слово — бегом!

Расчеты несколько минут настраивали приемник и передатчик на приемном и передающем центрах. Потом полчаса на все лады вызывали Северный пост. Тот молчал, из динамиков исходило ровное шипение, иногда прерываемое какими-то разрядами. Потом цель вообще пропала. Олсуфьев доложил, что на ВИКО[13] местных РЛС[14] малоразмерной цели тоже нет, и снова попросил направить батальонного связиста на Северный пост. Номинально Олсуфьев был сам себе начальник и Кайманову подчинялся только в оперативном отношении — по линии боевого дежурства. О своей «незалежности» ротный обычно, не стесняясь, напоминал на всех полковых сборах и совещаниях. Правда, когда пахло жареным, непременно обращался в батальон за помощью.

Дед вскипел, зная, что за срыв работы по «готовности» обеспечена взбучка. Ротный страховался, делясь долей ответственности с вышестоящим пунктом управления. Меньше всего Дед любил получать нагоняй по чужой вине, а насчет прислать кого-нибудь повкалывать на Северном, так подобные просьбы от Олсуфьева поступали еженедельно, и отсутствие батальонных спецов на посту в момент нарушения связи ротного не извиняло. Мирная беседа продолжалась, комбат не желал уступать инициативу собеседнику:

— Отправь своего бездельника. У тебя связи с точкой нет, а мои должны за сто километров переться! Посылай машину на точку и разбирайся, в чем дело.

— Так ваши там уже работали, они все знают. Ваш уже обвыкся, а мой еще в роте порядок никак не наведет, рано ему на посту рулить, — упрямился Олсуфьев.

В конце концов выяснилось, что единственную ротную машину он отправил за продуктами и вернется она только послезавтра. Так что, увы, послать на Северный он никого не сможет. Олсуфьев приводил все новые аргументы:

— А пусть они с двух сторон попробуют связь наладить, если мой поедет, кто ему отсюда подыграет? Да вашим и добираться легче: на автобусе доедут до леспромхоза, а там и пост недалеко.

Дед хотел было отказать: во-первых, недалеко — это двадцать километров лесом, во-вторых, ротный обязан справляться своими силами, а «подыгрывать» со стороны роты полагается его любимому личному составу, который вообще-то учить надо, но передумал. Срыв связи во время «готовности» — это ЧП, все равно будет разбираться полк. Сами полковые по лености не поедут, а озадачат батальон, то есть его, Деда, лично. Тут, как ни крути, а придется кого-то посылать на Северный пост с инспекцией. Чем ждать у моря погоды, лучше уж пускай связист поедет и наведет порядок. Раз и навсегда. Надо сказать, чтобы заодно предусмотрел вариант работы поста на батальон.

Тем временем полк дал отбой и велел разбираться с недостатками. Вниз с КП Кайманов шел пешком, дорога к городку пролегла через лес. Вечерело, в сумерках щебетали, порхали с ветки на ветку пичуги. Снег почти везде сошел, дренажные канавы вдоль дороги полнились водой, сверху тронутой льдом. Было не холодно, северная особенность — солнце нагревает вертикальные предметы, и человек не мерзнет; лучи не падают на горизонтальные, и снег лежит до мая-июня. Было над чем подумать: Северный — самый удаленный из постов системы пассивной локации «Тамара». Из ее точек построена ось пеленгации и радиолокации с центральным постом в Сосновом, куда поступает и там же автоматически обрабатывается вся информация. Из Соснового сведения о воздушной обстановке идут в батальон и далее — в полк. Станция пассивной локации обнаруживает воздушные цели, ничего не излучая в эфир. Так как любой летательный аппарат излучает в различных диапазонах волн, «Тамара» способна безошибочно устанавливать тип цели, а самое главное, саму станцию невозможно обнаружить средствами разведки противника.

Кроме нее на Северном посту старенький локатор, он ждет не дождется списания, и достаточно современная радиостанция. Народу там аж пять человек, размещается расчет в двух «цубиках»[15].

И вот теперь эти пятеро молчат, уже несколько часов. Это очень странно. Случись что-нибудь на посту, расчет может сообщить о происшествии по радио, по линии передачи данных или радиорелейной станции из состава «Тамары». Складывается впечатление, что СПЛ работает вообще без участия расчета, а люди занимаются непонятно чем. Да и загадочная цель, пропавшая в районе поста, не идет у командира из головы.

Силинкович догнал комбата на мотоцикле, когда тот подходил к железнодорожному переезду.

— Садись, Владимир Степанович, подвезу…

— Собирай в двадцать часов совещание, — ответствовал тот, усаживаясь в коляску.

И больше до ворот городка комбат не проронил ни слова. Дед в своем амплуа: что воздух модулировать, если говорить не о чем.

Некоторые местные военные считали, что лучше всего Деду подошла бы роль Сталина, причем не только в кино или на сцене.