Алмазы для Золушки

– Командир спецгруппы так и думает. У него ведь не было оснований мне не верить.

В машине стало жарко, и Жак выключил отопление.

– Когда ты узнал обо мне?

– В день, когда анаконда сожрала Траоле.

– И что решил?

Жак пожал плечами.

– Так куда мы едем?

– Уж конечно, не в наше уютное семейное гнездышко. Думаю, ты не собиралась туда возвращаться. Впрочем, и я тоже.

– А ты почему?

– Кое-что изменилось. И потом, отпустив тебя, я должен отправиться под трибунал. Но у меня совсем другие планы.

– А ты собираешься меня отпустить? Почему?

– Ты спасла мне жизнь. И вообще…

Некоторое время они ехали молча. Впереди показалась россыпь тысяч огней, обрисовывающих рельеф Ниццы: прибрежную полосу, холмы, горы, – и создающих над ней оттесняющий ночь световой ореол.

– Куда тебя отвезти? – спросил Жак.

– Мне надо в русское посольство.

– Значит, на вокзал. Ты успеешь на ночной поезд, отоспишься и к полудню будешь в Париже. Как раз в это время, не дождавшись меня с арестованной, Фуке доложит полковнику Кассе, и они начнут тайные поиски. Ты уже будешь в безопасности. Надеюсь, и я тоже.

– Почему тайные?

– Разведки не афишируют свои провалы. Наоборот, тщательно их скрывают.

Машина въехала в город. Здесь кипела ночная жизнь: ярко светились витрины магазинов, нарядные люди гуляли по Английской набережной, сидели на верандах ресторанов, бродили по освещенным улицам… Это был совсем другой мир, нежели тот, откуда они только что вырвались. Хотя профессионалы знали, что и здесь идет скрытая от посторонних глаз жизнь, такая же опасная, как в джунглях Борсханы.

Жак затормозил на вокзальной площади.

– Кассы вон там, – он показал рукой. – Желаю успеха.

– И тебе, – Кира наклонилась и поцеловала его в небритую щеку. – Не жалеешь, что наш брак оказался таким коротким?

– Женский вопрос, – усмехнулся он. – Это же оперативная работа.

– А я жалею, – Кира открыла дверцу, и в натопленный салон повеяло вечерней прохладой.

– Потому, что ты не профессионалка.

– Я недавно начала, еще не успела…

– Да. Но я тоже к тебе привязался. Хотя нащ брак был обречен. Мы слишком разные…

Дверь захлопнулась, и Жак остался в машине один. Не оглядываясь, он медленно двинул тяжелый «БМВ» с места. Уже выезжая с прощади, все же взглянул в зеркало. Кира стояла и смотрела вслед. Он покачал головой и прибавил газу.

На восточном выезде из города он остановился у невзрачного одноэтажного мотеля с яркой зеленой неоновой вывеской «Берег». Стоянка была пустынной, только серый «Ситроен» затаился в тени, подальше от ламп освещения. Он остановился неподалеку, медленно, давая себя рассмотреть, вышел из машины и даже, на всякий случай, показал пустые руки. Темное стекло «Ситроена» поползло вниз.

– Да вижу, вижу, – послышался веселый женский голос. – Узнала!

Он открыл дверцу. За рулем сидела молодая ухоженная женщина в неброском брючном костюме, в котором удобно путешествовать.

– Привет, Сьюзен! Ты, как всегда, прекрасно выглядишь!

– Привет, Виктор! А у тебя вид спившегося клошара!

Они обменялись поцелуями.

– Переоденься. Одежда на заднем сиденье. Новый паспорт во внутреннем кармане.

– Ты предусмотрительна, детка!

– Более чем! – довольно усмехнулась Сьюзен. Там еще есть новая аккумуляторная бритва и одеколон. А мусорный контейнер за углом.

Виктор побрился, спрыснулся тонким одеколоном, надел гражданскую одежду, а измятый и прожженный камуфляж выбросил в мусорник.

– Наконец-то я избавился от своего клошарского наряда, – сказал он, садясь в «Ситроен».

– Надеюсь, ты не выбросил с ним и камни? – усмехнулась Сьюзен, запуская двигатель и трогаясь с места.

– Ну, зачем же, пригодятся… Их надо будет огранить и отшлифовать, тогда цена возрастет во много раз.

– Сделаем. Помнишь, я работала по контрабанде бриллиантов нашими военными летчиками? У меня остались контакты и в Израиле, и в Голландии, и в Бельгии… Только надо отдавать в работу по одной-две штуки, чтобы не привлекать внимания.

– Согласен!

Через несколько минут «Ситроен» выехал на трассу Ницца – Монако. Рядом с женщиной-водителем сидел элегантный мужчина в летнем льняном костюме песочного цвета, белой сорочке и галстуке. Тяжелые берцы он сменил на невесомые бежевые туфли, в мелких дырочках. Предусмотрительная Сьюзен даже носки подобрала в тон обуви.

– Как прошел сегодняшний вечер? – спросила Сьюзен.

– Афолаби чуть не скормил меня крокодилу. А его прихвостень этому способствовал.

– Ты шутишь?! В Ницце не водятся крокодилы!

– Этот псих превратил свою усадьбу в настоящие джунгли. И если бы не твоя подопечная, я бы здесь не сидел!

– Неужели она закрыла тебя своим телом? – съязвила Сюзен.

– Нет. Она пронесла сквозь охрану пистолет и передала мне в нужную минуту.

– Ай да Кира! Ай да бухгалтер! И где она теперь?

– Я ее отпустил.

– Ну да, конечно! Она же спасла тебе жизнь, и ответный благородный жест напрашивался сам собой…

– Ничего смешного, Сьюзен! Она действительно спасла мне жизнь!

Водитель успокаивающе похлопала его по колену.

– Извини. Просто это рвутся наружу бабьи чувства – ревность и все такое… Но теперь вы в расчете?