Алмазы для Золушки

– Ввиду отсутствия предмета иска прения прекращаются. Заседание суда переносится до прояснения вопроса о наличии предмета спора!

Молоток гулко стукнул в деревянную плашку, и в то же мгновение судьи, придерживая полы мантий, начали подниматься со своих мест.

Пришли в движение и все остальные. Клерки принялись собирать бумаги, готовясь вернуться в свои конторы и прикидывая, как будут рассказывать коллегам о казусе, свидетелями которого только что стали. Активней других неожиданно повели себя неприметные мужчины, всё это время неподвижно сидевшие в тени верхнего яруса. На ходу набирая номера мобильных телефонов, они быстро направились к выходу, явно спеша доложить об исходе разбирательства заинтересованным лицам.

Выпорхнув из-за зеркальных стёкол здания Управления добычи полезных ископаемых, по невидимым каналам сотовой и компьютерной связи, новость в считанные секунды достигла каждого из тех, кто её ждал.

В Париже, в давящей тишине кабинета с шумонепроницаемыми стенами и портретом президента де Голля на стене, начальник одного из подразделений Управления военной разведки майор Фуке угрюмо бросил в трубку: «Ясно. Ждите указаний», – и нажал кнопку отбоя. Положив мобильник на стол, он поднялся и, обхватив локти, в задумчивости качнулся с каблука на носок. Значит, карта Архангелов, к которой они так красиво подобрались через дочь покойного геолога, оказалась поддельной. Похоже, что он попал в ловушку. И потащил с собой весь свой отдел. Ай да Кира Быстрова! Даже не верится…

Не садясь, майор поднял трубку внутренней связи. Ему ответили не сразу, пришлось подождать.

– Господин полковник, – сказал он ровным, слишком ровным голосом. – Из Брюсселя доложили: при контрольном облете местности – это обычная формальность, не сулящая сюрпризов, однако на этот раз месторождение, отмеченное на карте Архангелов, фактически не обнаружено…

Трубка взорвалась возмущенным ревом.

– Нет, я не знаю, где оно, господин полковник…

Последовала пауза, во время которой Фуке кивал и с каждым кивком заметно мрачнел. Сторонний наблюдатель мог легко определить, что начальник его не хвалит. Это очень мягко говоря.

– Слушаюсь, – сказал Фуке, видимо, после того, как закончились слова у полковника. – Я немедленно приступаю к плану дальнейших действий. Да, эту версию отработаем в первую очередь!

Повесив трубку, Фуке нажал кнопку селектора.

– Все материалы по операции «Архангелы» и дело разработки Киры Быстровой немедленно ко мне! – приказал он и в ожидании принялся нервно ходить по кабинету.

Если он действительно попался на удочку русской разведки, подсунувшей поддельную карту, то карьере с треском придет конец! Но Быстрова не похожа на разведчицу! И потом, это они отобрали ее после тщательной проверки, и они использовали ее в своих интересах, а не наоборот! Значит… Есть надежда на случайность или какие-то другие, даже чисто технические причины… Тогда еще можно выкарабкаться!

Одновременно, за тысячи километров от Парижа, в здании Бюро Безопасности Борсханы, расположившемся недалеко от залитой щедрым африканским солнцем центральной площади столицы Хараре, разворачивалась очень похожая сцена. Директор БББ Абиг Бонгани принял звонок в тот момент, когда устраивал начальникам отделов выволочку за плохое пресечение доступа современного оружия в лесные поселения, а те вяло оправдывались трудностью оперативного проникновения в туземные племена. Выслушав известие о провале заседания арбитража, он нетерпеливым жестом отослал подчиненных и быстро набрал другой номер.

– Вы утверждали, что решение будет вынесено сегодня, – строго сказал Бонгани. – И даже без результатов контрольного облета!

– Я утверждал лишь, что шансы такого исхода велики, – ласково возразил собеседник. – Руководитель секретариата обещал придержать документ, но сегодня его вызвали в комиссию по апелляциям. Похоже, секретарша проявила чрезмерное рвение… Непредвиденная накладка… И потом, какой вам толк от решения по разделу месторождения, если его, как оказалось, вообще не существует? Тридцать или пятьдесят процентов от нуля – это все-равно ноль!

– Хорошо, что вы блестяще владеете математикой! – рявкнул Абиг. – Значит, не ошибетесь, возвращая аванс!

И, отсоединившись, добавил:

– Хотя я бы натянул твою шкуру на барабан!

Причем, это была не метафора и не гипербола, а искреннее сожаление, что в данном конкретном случае он не может применить хорошо зарекомендовавший себя способ наказания…