Алмазы шаха. Повести, роман

- Да. Мансура Исметчи. Он продумал все до мелочи. Главное, он изобрел формулу - приемлемую для всех. Они сообщают о тебе в Интерпол, ты даешь подписку. Поэтому… - Юсиф сел рядом с Мишей. - Поэтому давай договоримся. О важных делах.

- О важных - о каких?

- Вот о каких. Что представляет из себя мое дело, ты теперь знаешь. Просвещу. Впрочем, думаю, ты понял это и так. Просвещу вот в чем: без помощника, которому я мог бы доверять, с такой махиной не управиться. Раньше у меня был Бабур. Теперь его нет. Я предлагаю занять это место тебе. Открыв при этом небольшую производственную тайну. Знаешь, сколько мы имеем навара в год?

Миша пожал плечами:

- Откуда? Конечно, нет.

- Около десяти лимонов в год. Само собой,зелени.

- Десять миллионов баксов? - Сумму Миша повторил лишь из уважения к услышанному.

- Точно, десять. Естественно, я имею в виду чистяк. То, что остается после производственных, накладных и прочих расходов. И, естественно, после выдачи зарплаты. Раньше эти десять лимонов мы с Бабуром делили просто. Три четверти мне, четверть ему. Тебе я предлагаю более высокий тариф. Шестьдесят к сорока. Шестьдесят процентов навара каждый год идут мне. Сорок - тебе. Ну и, само собой, ты получаешь все остальное. Как все. Зарплату, командировочные, представительские. Что тоже немало. Как?

Сорок процентов, подумал Миша. То есть четыре миллиона долларов. О таких суммах он и не мечтал. Даже учитывая, что сдаст хотя бы по средней цене оставшиеся четыре алмаза. Посмотрел на Юсифа. Нет, обмана в его глазах не было.

- Так как? - повторил Юсиф. - Согласен?

- Юсиф… Конечно, согласен. Только… я ведь в этом деле ни бум-бум. Таким никогда не занимался.

- Не нужно, чтобы ты этим занимался раньше. Не пройдет и месяца, как ты будешь понимать в этом лучше меня. Главное, чтобы мы с тобой верили друг другу. Я тебе, ты мне. Остальное приложится. Ну что? По рукам?

- По рукам. - Они пожали друг другу руки.

- Но пока, месяца на два, на три, тебе придется исчезнуть. Уехать из Стамбула. Чтобы все утихло.

- Ты так считаешь?

- Да. Куда-нибудь недалеко, в Европу. Ты ведь пока под колпаком. Тебя знают в полиции. В принципе турецкая полиция против тебя лично ничего не имеет. Надо только дать ей нормальную возможность забыть о тебе. Выполнив то, что ты обещал в подписке, ты перед отъездом сообщишь турецкой полиции, что покидаешь Стамбул. Турецкая полиция сообщит об этом в Интерпол. Ну а где Интерпол будет тебя искать после этого, нашей полиции глубоко наплевать. Она с удовольствием забудет о твоем существовании. Когда это случится, ты тихо, без шума вернешься. И будешь жить, как все. Устроит тебя такой вариант?

- Конечно. - Сказав это, Миша услышал шум затормозившей внизу машины. Хлопнула дверца, Юсиф улыбнулся:

- Это Галя. В самый раз. Миша, запомни: ты можешь звонить мне в любой час дня и ночи. Не домой, конечно. Туда я пока еще не захожу. - Черкнув на бумажке, придвинул ее к Мише. - Вот телефон. По нему всегда можешь застать - если не меня, то Шукюра.

Вошла Галя. В руках она держала огромную, набитую до отказа сумку. Юсиф тут же ловко перехватил ее. Поблагодарив его еле заметной улыбкой, Галя сказала:

- Все в порядке? Я не помешала?

- Что ты, Галочка. - Юсиф внес сумку в кухню. - Я поставлю ее здесь?

- Ставь, где хочешь. Останешься с нами обедать?

- Спасибо, Галочка. Ухожу. Дела. Но думаю, мы скоро пообедаем вместе. Ты, Миша, я. И Гюль. Если вы не против.

- И Гюль? - Галя шутливо прищурилась. - Или это будет какая-то другая девушка?

- Вряд ли. Думаю, это будет именно Гюль.

- Вы еще встречаетесь?

- С Гюль невозможно не встречаться Ладно, ребята. - Открыв входную дверь, Юсиф широко улыбнулся. - Отдыхайте. Думаю, вам пока не до гостей. Всегда рад вас видеть, слышать и прочее. Пока.

52

После ухода Юсифа остаток дня и вечера они провели тихо и спокойно. После обеда с подошел к окну, и Галя тут же взяла с него слово: в течение этого и следующего дня он не будет даже пытаться выйти на улицу. Он особенно и не возражал; он все еще не ощущал нужной крепости в движениях.

После ужина, отпустив прислугу и устроившись в креслах в гостиной, они с Галей до ночи смотрели телевизор. В самом конце программы показали новую кинокомедию. Галя предложила переводить - комедия шла на английском языке с турецкими субтитрами. Но Мише все было понятно и так. В конце концов он поймал себя на том, что хохочет до упаду.

Спать они легли поздно. После того как Галя, сняв халат, забралась под одеяло и прижалась к нему - он испытал огромную нежность. Но не более того. Думать о друге он сейчас не мог. Ему было просто легко с ней. И все.

Посмотрев ему в глаза, Галя тихо прошептала: «Миша, спи». Он поцеловал ее - и заснул.

Прилив сил он испытал на следующий день, после завтрака. Он даже попытался, улучив момент, когда не было Гали, несколько раз отжаться от пола. Выяснилось: отжиматься он не разучился. При этом, отжимаясь, он не ощутил ни малейшей боли в ребрах.