Алое и зеленое

- Толкнул он вас, очевидно, потому, что вы очутились у него на дороге. Мне очень жаль, что вы ушибли руку, и что случился прокол, и...

- Но что ему тут было нужно?

- Что было нужно? Ему была нужна я. - Милли рассмеялась. Носком туфли она далеко отбросила осколок разбитой вазы и в упор посмотрела на Кристофера.

Только теперь он разглядел ее взбудораженное лицо с неестественным румянцем, предвещающим не то смех, не то слезы. Волосы она заплела в одну косу и теперь, перекинув косу вперед, судорожно сжимала и теребила ее вместе со складками красного платка.

- Ничего не понимаю.

- Он приезжал сюда, чтобы обольстить меня.

- Милли! Вы же не могли дать ему повода предположить...

- Нет, конечно, я не давала ему никаких поводов предположить. Я его живо выставила за дверь.

- Но не могло же ему просто взбрести в голову...

- Почему это ему не могло взбрести в голову? По-вашему, я что, недостаточно привлекательна?

- Нет, конечно, по-моему, вы достаточно привлекательны...

- Значит, и объяснять больше нечего, так?

- Милли, я удивлен до крайности.

- Чему же тут удивляться? Ничего не случилось, я просто прогнала его. Потому он так и торопился. Вы же мне верите?

- Конечно, я вам верю. Но я хотел сказать...

- А вам-то, Кристофер, почему взбрело в голову приехать?

- Мне нужно было вас повидать. Столько всего случилось. Простите, что я так поздно. Но, как я уже говорил...

- Да-да, велосипед. Расскажите же, что именно случилось.

- Ну... Во-первых, Франсис решила не выходить за Эндрю.

- А-а... - Милли выпустила из пальцев красный платок, и он скользнул по ее спине на пол. Она шагнула вперед и стала быстро подбирать осколки китайской вазы. - Холодно здесь, нужно бы затопить. - Она сложила черепки на стол. Подошла к камину и нагнулась поджечь бумагу и лучинки. - Передайте-ка мне пару полешков.

- Милли, вы слышали, что я сказал?

- Слышала, конечно, но что я должна ответить? Мне очень жаль. >

- Для нас, разумеется, это ничего не изменит. Вот это я и хотел вам сказать. Франсис я уговорю.

- А вы вообще говорили ей про нас? - Нет.

- Может, оно и к лучшему.

- Это еще почему?

- Кристофер, я, кажется, все-таки не могу выйти за вас замуж.

- Милли, да вы понимаете, что говорите?

- Просто не могу. Да я вам и не нужна.

- Это из-за Франсис?

- Нет, Франсис ни при чем. Я просто не могу, это было бы нехорошо. Мне вообще не следовало допускать этой возможности.

- Милли, не смейте так говорить. - Он поднялся неловко, на негнущихся коленях, протянул к ней руки. Милли по-прежнему смотрела вниз, на потрескивающие лучинки, и свет их, играя на ее лице, озарял усталую, успокоенную улыбку.

- Милли, родная... - Кристофер взял ее руку. Рука была тяжелая, вялая. Эта рука была ему хорошо знакома, и он, едва коснувшись ее, ощутил что-то необычное. Глянув вниз, он увидел на пальце кольцо с бриллиантами и рубином. Он узнал это кольцо.

Милли, заметив выражение его лица и направление взгляда, вскрикнула, отдернула руку и отошла от него.

- Милли, почему у вас на руке кольцо Эндрю?

Она быстро сняла кольцо и положила на стол.

- Потому что мое - на руке у Эндрю.

- Не понимаю.

- Где уж тут что-нибудь понять, когда все перепуталось. Я только что соблазнила вашего несостоявшегося зятя. Я не собиралась вам говорить. А про кольцо просто забыла. Никак у меня не выходит провиниться безнаказанно. Такая уж я невезучая!

- Милли, вы хотите сказать, что вы действительно...

- Да, когда явился Пат, я была в постели с Эндрю. Я. пригласила Пата себе в любовники, только не думала, что он снизойдет до меня, и решила, что и Эндрю сгодится. Все это получилось очень неудачно, и теперь я глубоко разочарованная женщина.

- Милли, вы серьезно говорите, что вы с Эндрю...

- Да! Кажется, я сказала это яснее ясного. Хотите, повторю?

- Как вы можете говорить таким тоном!

- Ну, знаете, если женщина попалась так, как я, какой-то тон ей надо выбрать, а сочетать обезоруживающую откровенность со спокойным достоинством не так-то легко. Какой тон вы бы мне предложили?

- Я просто не могу в это поверить.

- А вы постарайтесь. Суть в том, что я влюблена в Пата, влюблена как кошка, и уже давно, только это, разумеется, безнадежно и было бы безнадежно, даже если бы Эндрю не оказался сегодня здесь. И у нас с вами все было бы безнадежно, даже если бы вы не узнали про Эндрю. Пожалуй, вам лучше уехать, Кристофер. Ах черт, я забыла, у вас же нет велосипеда.

- Влюблены в Пата. Вот оно что.

- Да, до безумия. Готова целовать землю, по которой он ходит. Если б я пожелала себе самого лучшего и осталась ему верна, оно бы ко мне пришло. Оно и при шло, да я-то сплоховала.

- Но вы сказали, что это все равно было безнадежно. И представление о самом лучшем у вас довольно странное. Одна ночь в постели с Патом Дюмэем. Вы же понимаете, наутро он бы вас возненавидел.