Читаем Алпамыш полностью

Алпамыш

— Раньше осени цветник чтоб не засох!Поскорей бы в яме Алпамыш подох!Чтоб самих себя нам после не корить,В сорок саженей зиндан вам надо рыть.Часа вам нельзя безделью подарить!И простой и знатный за кетмень берись —Землекопом стать на этот день берись.Знатностью никто сегодня не кичись, —От такого дела увильнуть не тщись.Знайте, что не шутки с вами я шучу,От большой беды избавить вас хочу.Ну, народ, усердно к делу приступай,В сорок саженей зиндан ему копай!.. —Слово Тайча-хана выслушал народ.Ни один для спора не открылся рот:Кто берет носилки, кто кетмень берет,Даже самый знатный амальдар — и тотРоет, роет землю — пота не сотрет.Кто земли не рыл, тот землю относил, —Все они трудились, не жалея сил.Хоть, чем глубже, тем работа все трудней,В день успели столько, сколько в десять дней:Выкопали яму в сорок саженей, —Сорокасаженный вырос холм над ней.Похвалил их шах за столь усердный труд.Все на Алпамыша поглядеть идут,Следует туда с войсками Тайча-хан.Видят — Алпамыш лежит, как мертвый, пьян, —Будет, слава богу, сброшен он в зиндан!Десять калмыков поднять его хотят, —Силы нехватает, — только зря пыхтят, —Тужатся и двадцать калмыков, и сто, —Мучатся с ним так же бестолково — сто, —Ни поднять никак, ни сдвинуть ни за что!Калмыки решили привести коней.Выбрали десяток тех, что посильней:Подлинней, покрепче выбрали аркан, —По рукам-ногам опутан великан.Всяких чувств лишенный, словно истукан, —Он лежит, как мертвый, непробудно пьян,Этот Хакимбек, узбекский пахлаван.Думают калмыки: «То, что трудно нам,То нетрудно будет десяти коням!»Десять тех коней к аркану припрягли —Сечь камчами стали, как только могли.Сколько тех коней, однако, ни секли,Кони только зря копытами скребли,Выбились из сил — и замертво легли.Ужасом народ калмыцкий обуян:Неужель напрасно вырыт был зиндан?Что, если очнется Алпамыш-Хаким,Если, отрезвев, он разорвет аркан?Как им совладать с чудовищем таким?!Сущий он дракон! Дракона только тронь —Целую страну сожрет его огонь!..Вспомнили, что есть у Алпамыша конь, —Говорят, что конь тот — истинный тулпар.Тотчас приведен был славный Байчибар, —Был к его хвосту привязан Алпамыш.Стали калмыки стегать Чибара так:Где стегнет камча — там, словно след меча,Рассекалась кожа, проступал костяк.Байчибар был конь разумный, не простак, —Сразу он смекнул, чего хотят враги:Чтоб Хаким погиб от верного слуги!Терпит муки конь, а с места — ни на шаг, —Даже не поднимет ни одной ноги!..Не на косогоре ль кобчику присесть?Разум и у твари бессловесной есть,А в таком тулпаре, как известно, естьБольше, чем бывает у иных людей.Знай, что жалость тоже есть у лошадей!Терпит Байчибар, — терпеть уж невтерпеж, —Каждая камча вонзается, как нож.Для таких страданий силы где возьмешь?Хлещут калмыки отчаянно его, —Байчибару жаль хозяина его.Стиснутые зубы умный конь разжал,Конским плачем плача, громко он заржал,Конских слез больших бедняга не сдержал.Содрогается от страшной боли конь, —Трогается с места поневоле конь,Волоком батыра тащит за собой.А за ним, ликуя, шумною толпойКалмыки идут: «А ну-ка, Алпамыш,Попадешь в зиндан, в Конграт не убежишь!»А Чибар уже к зиндану подошел —И, остановившись на краю жерла,Думает он: «Если развернуть крыла,Силу бы в себе я, может быть, нашел,Но батыр, к хвосту привязанный, тяжел, —Навесу он может хвост мой оборвать, —Ни ему тогда, ни мне не сдобровать»…Будто в землю врос, стоит в расстройстве конь.Видят калмыки, что в беспокойстве конь, —Вновь тревога стала их обуревать:Как бы Алпамыш не отрезвел тут вдруг!Калмыков смертельный обуял испуг, —У жерла зиндана сбились в тесный круг —Держат наготове острые мечи.А Чибара сзади вновь секут камчи:Хочешь иль не хочешь — а перескочи!Байчибар пригнулся — и, как он привык,Рассчитал прыжок — и прямо с места — прыг!Через весь зиндан перемахнул он вмиг.В этот самый миг успел один калмыкМеч свой опустить на байчибаров хвост —И перерубить одним ударом хвост.Падает на дно зиндана Алпамыш,Растянувшись там во весь батырский рост!Но настолько был он пьян, что все равноНе очнулся, даже грохнувшись на дно,И лежал на дне, как мертвое бревно,Хоть и оставался жив и невредим.Пленом расплатился он за то вино, —Так ему, как видно, было суждено!Тесно, сыро в том зиндане и темно, —Он лежит без чувств — сознание темно,А меж тем Чибар был схвачен, бедный конь!Калмыки в досаде: «Э, зловредный конь,Сколько неприятных нам доставил дел,Хоть бы ты скорей, проклятый, околел!»Конь на поводу был к шаху отведен,Алпамыш в зиндан, — он в стойло заточен.Шею до земли понуро клонит он,От себя докучных мух не гонит он:Как ни настрадался, как ни изнурен,Ни зерном, ни сеном конь не соблазнен,Даже и водой прохладной не прельщен:Он судьбой батыра очень угнетен.Злобой калмыки по-прежнему горят, —«Что это за тварь такая!» — говорят —И над ним насилья страшные творят:Достают они колоду — и онаНе из дерева, а вся из чугуна,Вес колоды — сто без десяти батман!Бедному коню на шею груз кладут!Шестьдесят батман железа достают,Все это железо на куски дробят,Гвозди и шипы различные куют,—Байчибару в ноги забивают их,Чтоб не мог тулпар не только убежать,Чтобы ни стоять не мог и ни лежать.Вот что терпит конь от недругов таких!Шум у калмыков в конце концов утих, —Как-никак была достигнута их цель.Столько-то проходит дней или недель, —С Алпамыша сходит непробудный хмель;Он открыл глаза: в уме ль он, не в уме ль?Неужель он в плен попался? Неужель?!

Перейти на страницу: