Альпийское золото

Всё-таки Калейка — великий комбинатор. Интересно, чего он пытается добиться? Прыгая из мира в мир я ещё раз обдумала сложившуюся ситуацию, и решила, что мне будет легче думать, что он это подстроил специально. Иначе мои страдания и старания бессмысленны, а он — лишь жалкий врунишка, запутавшийся в собственной лжи.

В комнате меня поджидал незнакомый сильф. Он сидел на кровати и смотрел в окно, но стоило мне появиться на пороге ванной, как он поднялся навстречу.

— Вы читали когда-нибудь о загробном мире? — без предисловий спросил он.

— Да…

— Вы помните ограничения, налагаемые на живых, посещающих мёртвых?

— Что вы……

Открылась входная дверь.

— Госпожа, я договорилась о еде, обед скоро принесут, — похоже, Клеоаг заметила беспокойство на моём лице. — Что-то случилось?

Я перевела взгляд обратно на кровать, возле которой только что стоял сильф, а теперь только мой рюкзак. Покрывало было без единой складки: вряд ли кто-то мог на нём сидеть до этого. Думаю, мне действительно стоит отдохнуть.

— Скажи, когда ты вошла — в комнате был ещё кто-нибудь, кроме меня?

— Нет, вы были одна.

Глава 14. Кукловод

В небольшой крытой повозке мы ехали ко дворцу. Улицы города поражали воображение — меня не отпускало впечатление, что я попала в сказку. Увитые зеленью стены зданий, мощёные зелёным камнем мостовые, медленно разгорающиеся в сумерках уличные фонари, стилизованные под гигантские цветы. Их плафоны походили на сияющие бутоны, в которых затаились светлячки. И сами пешеходы — во всём зелёном, с зеленоватой кожей… То мне мерещилось, что мы торжественно движемся по дну водоёма и из-за угла вот-вот выплывет бездумно открывая зубастую пасть неведомая огромная рыбина, то что мы находимся в каком-то эльфийском лесу, и вот-вот я услышу печальные звуки арфы и голос, выводящий 'О, Элберет, Гилтониэль'.

Что же имел в виду мой непонятный посетитель? Какие такие ограничения, налагаемые на живых в мире мёртвых? С одной стороны можно было проигнорировать это происшествие — мало ли что примерещится. Но с другой стороны я всё больше и больше доверяла своей интуиции. Может, кто-то дружественный таким незамысловатым образом пытается меня предупредить об опасности? Пока я собиралась, всё, что мне удалось вспомнить — это не оглядываться, не есть и не пить ничего, кроме принесённого с собой. И если первое я как-либо могла ещё выполнить, то ограничение про еду и питьё вводило меня в уныние: с собой у нас было совсем немного воды, причём сейчас мы ехали на званый ужин. Ничего не есть на нём — глупость как с точки зрения подкрепиться за чужой счёт, так и с точки зрения политического этикета. Думаю, местные правители будут оскорблены подобным поведением.

Я быстро просмотрела все доступные мне источники информации, но нигде не сообщалось, что еда на Слуэ опасна, или что есть какие-то специальные обычаи, которые обязательно нужно соблюдать.

Наконец, мы добрались до ворот королевской резиденции. Под непрерывный стрекот сверчков мы прошли сквозь парк и через французские окна попали в зал, где был накрыт праздничный стол — на низком длинном столике плотно друг к другу стояли десятки блюд. Не уверена, что хоть какие-то из них были мясными. Король и королева восседали на расшитых подушках во главе стола. Не смотря на восточный антураж, одеты они были вполне по-европейски, а короны на головах требовали дополнительного упоминания. Изящные, больше похожие на венки, чем на короны, которые я видела в музеях и по телевизору. При всём при этом они поражали воображение богатством отделки. Даже я со своим непрофессиональным взглядом могла утверждать наверняка, что каждый камень в венке стоит побольше хорошо отделанной яхты. После того, как мы расселись, осталось ещё два свободных места — похоже, кто-то из иномирцев ещё не прибыл.

Маллеус выступал как глава нашей группы, а я предпочитала помалкивать. Всё же у кащеев опыта больше в подобных делах. После того, как мы были представлены друг другу, король произнёс приветственную речь, в которой сообщал как он рад нас видеть, что гости-иномирцы довольно редки на Слуэ, и что для них было бы настоящим счастьем узнать от нас последние новости касательно всего, о чём мы решим рассказать сегодня за ужином.

Вполне его понимаю. Слуэ — небогатый мир, с малым количеством полезных ископаемых. Туристический бизнес здесь не развит, а единственным пунктом экспортных статей являются ценные породы деревьев, что помноженное на особенности местной религии делает этот мир не очень интересным для иномирцев. Тем более не удивительно, что терминального портала здесь нет. Нас здесь бывает так мало, что не составит большого труда всех приглашать в королевский дворец, и с каждым беседовать лично. К сожалению, последнее я не учла, когда выбирала эту реальность в качестве схрона. Ведь выходит, что обнаружить нас здесь совсем не так трудно, как я предполагала. Особенно эта хитрость с запахом — любой слуэнец выдаст нас по первой просьбе, и никакие модификаторы внешности не помогут. Прийдётся уйти отсюда при первой же возможности.