Алракцитовое сердце (СИ)

- Видно будет, - пожала плечами она. - Ты вон тут сидишь, а Берам бежал. И где теперь Берам? Срезали под корешок: только запашок и остался, - переиначила она какую-то местную поговорку, чем заставила капитана заскрежетать зубами.

В разговоре наступила долгая неуютная пауза. Деян подумал, что лучшей возможности разузнать что-нибудь не представится; но по-простому, в лоб, спросить капитана: "Кем он тебе приходился?" - показалось неловко, да и тот ни разу прямо не обмолвился, что был хорошо знаком с покойным.

- Ранко, а почему "Хемриз"? - вместо этого спросил Деян. - Я слышал, это вроде как "резчик". Чудное для солдата прозвище.

Две пары глаз тотчас уставились на него; Цвета посмотрела осуждающе и тотчас отвернулась к Альбуту. А тот...

Тот смотрел странно и недобро.

- Если вопрос неуместный, извини, - быстро сказал Деян. - Просто... интересно.

- Слыхал сказку о трех братьях? Первый был сильный, второй - храбрый, а третий - дурак. - Капитан Альбут усмехнулся беззлобно, но как-то неприятно. - И жили они коротко ли, долго ли, но нескучно, а кое-в чем даже и счастливо.

- Слыхал, - коротко ответил Деян. Таких сказок он знал множество, но в тех, что ему нравились, старшие братья не погибали на бессмысленной войне за сотни верст от дома...

- Все слыхали: у каждого когда-то мамка была, - со вздохом сказал капитан. - Даже у Берама, хоть и таскала его за пятку вверх тормашками и называла паршивым крысенышем. Он и был как крысеныш: мелкий, юркий, злобный, отчаянный - и вырос в отличного бойца. - Капитан сжал кулак. - Среди новобранцев Второго Горьевского стрелкового полка было трое побратимов из одной деревеньки родом, и Берам Шантрум среди этих троих шел за "Храброго". Жошаб Гурниш звался "Силачом". А третий, что с ними был... - капитан ухмыльнулся, - третий был дурак-дураком, без особых способностей. Но такой же бешеный ублюдок, как Берам и Жош.

По тому, с каким вниманием прислушивалась Цвета, несложно было догадаться: она тоже слышит эту историю впервые.