Алракцитовое сердце. Том II (СИ)

– Ты уже решил все за меня? – Харрана вперила в капитана недовольный и чуть обиженный взгляд; капитан ответил ей тем же. Так могли смотреть друг на друга только люди близкие и неравнодушные друг к другу, связанные множеством сказанных и не сказанных слов; но Деян очень сомневался, что она ему законная жена или, тем паче, родня: в капитане явно не было ни капли хавбагской крови.

Впрочем, устав военной службы не запрещал офицерам иметь любовниц.

Первой отвела взгляд Харрана и, поджав губы, принялась собирать лекарскую сумку.

– Если это окажется глупой шуткой – а так оно и будет, – за тобой должок, Ранко, – бросила она через плечо.

– Увидим… – Капитан встревоженно покосился на Деяна.

– Не окажется, – заверил их обоих Деян. – Надеюсь, ваша вера не запрещает вам лечить богов, госпожа Харрана? То есть Хранителей.

Она не ответила, но ее движения стали еще более резкими.

–И что у вас достаточно для этого мастерства, – добавил он.

Она оглянулась на него, хмыкнула и снова занялась сборами.

– Ты не смотри, что она баба, – наклонившись к самому его уху, прошептал капитан. – В колдовстве разбирается, и опыта у нее – во! Хара больше людей заштопала и выходила, чем я – убил. Согласись она пойти на королевскую службу, была бы капитаном медчасти, не меньше.

– Ранко! Не болтай, – беззлобно огрызнулась Харрана. – Много ты в этом понимаешь.

– V –

Обратная дорога показалась Деяну отвратительно долгой; Харрана нарочито не спешила, а его подталкивало в спину вернувшееся беспокойство: не потерял ли он слишком много времени, блуждая по городу, и не поздно ли уже что-то предпринимать. Сначала он старался отвлечься, пытаясь предугадать, как сложится встреча Харраны с «богом», но в мысли навязчиво вторгался образ пустой фляги и мертвенное оцепенение на лице чародея.

Когда они, наконец, добрались до постоялого двора, он почти уверился в том, что безнадежно опоздал; однако – обошлось. Дверь в комнату отпер Джибанд, все такой же угрюмый и сердитый.

– Мастер уже десять раз требовал, чтобы я пошел за тобой, – сказал он. – Пришлось ему отказать.

– Спасибо, Джеб. Все правильно, – благодарно кивнул великану Деян, игнорируя испепеляющий взгляд Голема; тот был жив и в сознании, а больше от него и не требовалось. – Входите, госпожа Харрана. Рибен, это…

Он собирался представить ее по всем правилам, но Харрана бесцеремонно оттеснила его в сторону и подошла к изголовью чародея.

– Веккен рене х’азн, абан Р-гич, – быстро проговорила она. – Хемре нер, х’азн а-нто, х’азн ро Абсхар Дамар?

Через мгновение Деян понял, что это не заклинания, а чужеземная речь – должно быть, ее родная. И хорошо знакомая Голему: тот оттарабанил в ответ намного более длинную фразочку, попытавшись приподняться и даже преуспев в этом.

– Аб-ши саран, абан-хо. – В конце он протянул Харране руку ладонью вверх. – Шана кенер.

– Сахо! – Она оттолкнула его руку и вынудила снова лечь. – Нед исмен калем, абан. Сахо, ра кана.

Голем не стал возражать. Харрана присела на край кровати и откинула одеяло. Стоял полумрак, и Деян заметил слабое серебристое свечение вокруг ее ладоней, когда она начала осмотр.

– О чем они говорили? – прошептал Деян вставшему у двери капитану, но тот покачал головой.

– Слишком быстро для меня.

– Она спросила, он ли «Абсхар Дамар», Хранитель Мира, что явился, миновав время… Мастер ответил, что слышал, будто его теперь называют так, хотя это неверно. Дальше он называл свое имя и сказал, что долго пробыл за краем и лишь недавно вернулся. Почему-то я почти все понял… – Рокочущий шепот Джибанда звучал почти испуганно.

– Что еще?

– Он предложил помочь ей убедиться, но она сказала, что разберется сама и чтобы он не мешал лекарю лечить. Почему я понимаю?!

– Так и должно быть; ты в прошлом бывал на Островах с Рибеном, значит, наверняка знал этот язык, – успокоил его Деян. – Дарвенский же ты не забыл – только значения некоторых слов. Так и тут.

– Господа, замолчите или выйдите вон! – сердито шикнула на них Харрана, и разговор прервался.

Она мяла и простукивала грудь и живот чародея пядь за пядью, бормоча под нос не то заклятья, не то просто ругательства. Чародей терпел молча, только морщился и кусал губы.

Наблюдать за этим непонятным лекарским колдовством было неприятно, но ждать за дверью казалось не лучше.

Деян придвинул себе табурет – нога после прогулки опять заныла – и сел, уставившись на полоску света, проникавшую между ставнями. Мысленно он успел досчитать до пятиста и начал считать обратно, когда Харрана выпрямилась и встала, отряхивая руки, словно на них налипло что-то невидимое. Осмотр явно дался ей нелегко: она дышала тяжело и шумно, платок на лбу потемнел от пота.