ALT-КОТ. Часть 1

— Видишь, теперь раскаиваются. Ультиматум нам поставили, или мы их человеков-пауков натаскиваем, или страна будет в полной изоляции, — внезапно стал серьезным Серов. — А это не санкции игрушечные, о которых заранее договорились, это когда люди жрать захотят, а будет нечего. Нас даже уничтожать не надо, Марк, просто границы закрыть, раньше все в одной лодке были, хоть и не знали, а теперь каждый по себе, и это просто катастрофа. Смогут твои ребята сто сорок миллионов человек вылечить без лекарств, которые у нас не производят, или вырастить хлеб из семян, которые мы покупаем? Машины, и те российские только по названию. Чиновники-то ладно, сбегут, уже вон сколько свалило, семьи практически у всех там уже, за бугром, а простым людям что делать?

— Довели вы страну, Владлен Палыч.

— У нас, Марк, как в анекдоте. Самое реальное решение проблемы — это если прилетят инопланетяне. И прикинь, прилетели. Сто с лишним лет тут сидели, непонятно что делали. Может, ты расскажешь?

— Нет.

— А, не важно. Теперь-то смылись, вот ты остался отдуваться за них. Ну что, по рукам?

— А не боишься вот так мне руку протягивать? Могу ведь бросить заклинание, — улыбнулся я.

Серов руку отдернул. Потом снова протянул.

Генерал во многом был прав, даже шумеры вон, без своих ныряльщиков и носителей не больно-то на внешние планеты совались, у них тоже не каждый первый — повелитель, по-настоящему сильных псионов-то немного было. Нет, по сравнению со мной полно, но я свои силы реально оценивал. Захотят помножить на ноль, спастись — спасусь, а семью и друзей не получится. И пока модуль не работает, куда я с подводной лодки денусь.

Модуль работать не желал, испорченный кристалл сразу распознал, хотел поглотить, даже пообещал в будущем вознаградить щедро, но я не торопился, убрал находку в свой неизвестно где карман. Тем более что мой внутренний тунеядец в систему входить ни в какую не хотел, только мощности свои чуть увеличил, и то это не его заслуга, а моя — через уровень я перескочил. Психология паразита, все себе, а не носителю. Я уже и кота спрашивал, и Эреш-кигаль напрямую, встал посреди комнаты и прямым текстом на эме-галь обратился, точнее говоря в воздухе написал целое послание. Без толку. Причем масштаб поломки непонятен был совершенно, только ли я, или именно эта реальность, или вообще все связи утеряны. Буду исходить из того, что мне здесь еще жить и жить.

Подумал даже, что надо было другую реальность выбирать, с боярским домом, бассейном и красавицей-женой, потом мысли плавно перетекли на Элику, причем не в первый раз. Когда что-то случается, мы тут же назначаем виновных и начинаем их ненавидеть. Но время проходит, и события кажутся уже немного не такими. Я же не умер, хотя насчет этого точно не помню, хотелось верить, что она заранее это знала. И что Пашка, гад такой, исключительно по слабости характера повелся. Может, в своих глазах они и не были виноваты, хотели сделать, как лучше для меня, что-то знали и не сказали. Только все равно это их не оправдывало, даже если перед собой они были аки агнцы, для меня — люди, которым я не смогу какое-то время доверять, если, конечно, увидимся когда-нибудь. Да что там, тоже не ангелочек, вот только не люблю, когда мной манипулируют.

К примеру, как Ашши пытается.

* * *

Из подземного гаража неприметного здания на окраине Нью-Йорка выехал черный Эскалейд с наглухо тонированными окнами, и, выйдя на 95-й хайвей, помчался в сторону Вашингтона. Через три часа Эскалейд, проехав Филадельфию и Балтимор, притормозил возле какой-то закусочной, постоял пять минут, словно ожидал кого-то, но так и не дождавшись, по 495-му шоссе доехал до Сьютленда, и вьехал на подземную парковку комплекса, занимаемого Бюро переписи населения. Из задней двери машины выпрыгнула женщина в деловом костюме лет тридцати — пятидесяти, именно в таком диапазоне, подтянутая фигура и молодое лицо склоняли к первой цифре, а неожиданно появляющиеся морщины и тяжелый взгляд — ко второй. Она поднялась на лифте на третий этаж, прошла по коридору через проход в соседнее здание и там поднялась еще на три этажа, показала портмоне со значком морскому пехотинцу.

В небольшом кабинете сидели четверо — трое мужчин, один из них в военной форме, и женщина средних лет. Гостья заняла последнее свободное кресло у круглого стола, положила на стол черную кожаную папку, вопросительно посмотрела на рослого мексиканца в дорогом синем костюме.

— Директор к нам не присоединится, — незамедлительно отреагировал тот. — Думаю, представлять никого не нужно, но все равно, для протокола — контр-адмирал Лу Макконахи, советник исполнительного офиса Джон Пеши и старший агент Эмма Фитцжеральд из оперативного департамента, как вы и просили. Давайте сразу перейдем к делу.

Женщина, которую так и не назвали, раздала присутствующим по листу бумаги с десятком напечатанных строчек.

— И это все? — спросил контр-адмирал.