«Альта» против «Барбароссы» (Дело №...)

Теперь, чтобы доставить образцы снарядов в Париж, предстояло пройти контрольно-пропускные пункты на франко-швейцарской границе и каким-то образом избежать досмотра вещей, но такой привилегией пользовались только дипломаты. «Гизеля» и «Сиси», естественно, дипломатических паспортов не имели. Но они были у знакомых «Сиси» – сотрудников Международного бюро труда Лиги Наций. Разведчицы решили воспользоваться представившейся возможностью. Один был австриец, второй – новозеландец. Вначале «Сиси» попросила австрийца помочь перебросить через границу некий груз, предназначенный якобы для испанских антифашистов. Австриец согласился. Он не смог отказать такой милой даме...

Привлекать к операции второго дипломата уже не потребовалось.

В назначенный день «Гизеля», одетая в дорогое платье, в великолепной шляпке, с дамской сумкой на коленях, на автомобиле отправилась с австрийцем во Францию. В багажнике машины этого добровольного помощника лежали два чемодана с секретными документами, а в личной сумке «Гизели» находились... снаряды, прикрытые коробочками с пудрой, флакончиками с духами, платочками, пачкой сигарет и другой мелочью, без которой не может обойтись ни одна молодая и к тому же красивая женщина...

На контрольно-пропускном пункте пограничник проверил документы у спутника «Гизели». Потом подошел к ней и спросил, что она везет в сумочке. Полякова, мило улыбаясь, открыла ее и начала ворошить содержимое. Пограничник не стал ничего проверять и, махнув рукой, разрешил проехать через контрольно-пропускной пункт... Вся проверка заняла несколько секунд, но она потребовала от разведчицы максимальной выдержки.

В Париже чемоданы с чертежами и два снаряда Полякова поместила в камеру хранения на железнодорожном вокзале. Но на этом ее часть операции по переброске документов в Центр еще не заканчивалась. Только после того как передала квитанцию от ячейки камеры хранения другому разведчику, работавшему в Париже, она наконец-то облегченно вздохнула.

Старший лейтенант Мария Полякова провела несколько таких опасных операций, за что и была награждена орденом Красной Звезды.

В Москве

В конце 1937 года Полякову отозвали в Москву. Покидая Женеву, по указанию Центра она передала руководство резидентурой своей помощнице Рашель Дюбендорфер.

Маргарет Ли больше не существовало...

В Москве в те годы была сложная обстановка. В Разведуправлении тоже шла охота за «врагами народа». Это Полякова поняла, когда прибыла в Центр, – начальника разведки Яна Берзина на месте уже не было.

На имя своего непосредственного начальника Оскара Стигги разведчица написала самый короткий отчет в ее жизни: «По выполнении вашего задания явилась. Старший лейтенант Полякова».

Однако вручить его комдиву Стигге Полякова не смогла – он выполнял очередное задание командования военной разведки.

...На месте О. Стигги работал Алексей Коновалов – молодой офицер с двумя шпалами в петлицах. После окончания военной академии он и ряд других офицеров были направлены на службу в Разведуправление. Опыта специальной работы они не имели и не знали иностранных языков, как это требуется в разведке...

В 2002 году мне довелось встретиться с дочерью Марии Поляковой. Златана проживает в Москве на одной из тихих улочек старого Арбата. Дом, где жила Мария Полякова, известен тем, что когда-то здесь имел квартиру Владимир Маяковский, а также известные советские дипломаты и актеры.

В семейном архиве Златаны Иосифовны сохранились воспоминания Марии Поляковой о ее работе в Разведуправлении. Вспоминая период после возвращения из Швейцарии, М. Полякова писала: «Вернулась я из командировки осенью 1937 года. Не застала в управлении ни Павла Ивановича, ни моего начальника и учителя Оскара Стигги. Не застала я и Н. В. Звонареву, которую успела хорошо узнать и полюбить. О ней мне сказали: уволилась, где-то работает, а где, не знаем. В кабинете Стигги сидел командир с двумя шпалами. Это был А. А. Коновалов. Мы поздоровались. Он сказал, что надеется, что я выйду скоро на работу, так как некому разбирать и отправлять почту отдела. На мой вопрос, когда мне докладывать начальству, он ответил: „Пока начальства нет наверху, а мне вы доложите по ходу дела. Завтра в Кремле пройдет награждение. Поздравляю вас с орденом. Пропуск заказан. Явиться надо в двенадцать“. Я обещала ему после обеда прийти на работу. Меня охватило чувство полного одиночества. Дело в том, что специфика моей работы держала меня в полной изоляции и я знала все эти пять лет только трех человек и фотографа. На душе было тяжело, я не могла понять, что происходит, и я не знала, кого можно спросить об этом. И награде своей как-то не могла радоваться. Было ясно, что представили меня к ордену мои исчезнувшие начальники. Я даже догадывалась за что.