«Альта» против «Барбароссы» (Дело №...)

Шандор Радо находился в Париже недолго. 26 октября 1944 года он явился в советскую миссию по репатриации, располагавшуюся во французской столице, к сотруднику советской военной разведки. Поэтому о визите Радо незамедлительно узнали в Москве. Беседы с Радо в миссии проводил подполковник Александр Новиков, он предложил Ш. Радо написать отчет о работе. Радо отказался это сделать. Ему предложили вылететь в Москву для отчета в Центре. Он согласился.

Ш. Радо получил у Новикова сертификат на имя советского гражданина-репатрианта Игнатия Кулишера. С этим сертификатом 8 января Радо и поднялся на борт пассажирского самолета, который рейсом Си-47 № 883 направлялся из Парижа в Москву.

Рядом с Ш. Радо в самолете оказался пожилой мужчина. Он представился как Леопольд Треппер. Они быстро нашли общие темы для разговоров. Треппер сказал Радо, что в Москве за ошибки строго наказывают. Эти слова произвели на Ш. Радо угнетающее воздействие.

В Каире самолет задержался на сутки. Всех пассажиров разместили в одноместных номерах гостиницы «Луна-парк». Утром Игнатий Кулишер (Ш. Радо) вышел из гостиницы якобы для того, чтобы посетить зубного врача, обслуживающего сотрудников советского посольства.

Ко времени отъезда автобуса с пассажирами рейса Си-47 Кулишер не явился. Не было его и в аэропорту. Командир экипажа майор Попунашвили сообщил об исчезновении пассажира секретарю посольства Харламову. После длительных консультаций с ответственными работниками посольства командир экипажа получил разрешение на вылет из Каира без Игнатия Кулишера. Шандор Радо растворился в столице Египта, сделав большую ошибку в своей жизни.

Сотрудники советского посольства искали беглеца несколько дней, обращались с официальными запросами к заместителю министра иностранных дел Египта Хасану Ришат-паше. В конце концов было выяснено, что советский гражданин И. Кулишер находится в английском посольстве и просит у британских властей покровительства. Неожиданный поступок никому не известного Игнатия Кулишера вел к обострению советско-британских отношений.

Не желая осложнений с Советским Союзом, бывшим союзником Великобритании по антигитлеровской коалиции, английское правительство передало Кулишера каирским властям, а египтяне упрятали беглеца в лагерь для интернированных иностранцев.

Что же заставило Ш. Радо бросить свои личные вещи в гостинице и бежать в английское посольство январским утром 1945 года? Радо, умудренный опытом человек, испугался, что в Москве за провал резидентуры его строго накажут. Советское посольство в Каире добилось выдачи Ш. Радо и 2 августа беглеца доставили в Москву, где его арестовали сотрудники «Смерша». В декабре 1946 года Ш. Радо был осужден на 10 лет лишения свободы. Руководство военной разведки не смогло помочь одному из лучших своих резидентов. После смерти И. Сталина, в ноябре 1954 года Шандор Радо был освобожден из заключения и выехал в Будапешт. В 1956 году Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла определение об отмене постановления Особого совещания и закрыла уголовное дело Шандора Радо «за отсутствием состава преступления». В 1972 году Главное разведывательное управление принесло Шандору Радо извинения за то, что была допущена серьезная ошибка в оценке результатов его работы. Он был награжден орденом Отечественной войны I степени.

После войны Ш. Радо стал доктором географических и экономических наук, профессором Будапештского университета, начальником отдела Государственного управления геодезии и картографии Венгрии, председателем Географического комитета Венгерской академии наук. Его знали и уважали географы СССР, США, Великобритании, Франции, Германии и других стран.

Шандор Радо много раз приезжал в Москву, поддерживал творческие отношения с ведущими советскими картографами, был награжден орденом Дружбы народов.

Глава шестая Москва. Управление военной разведки. 12 сентября 1942 года

Начальник 1-го отдела 1-го управления военной разведки полковник Иван Большаков в субботу 12 сентября завершил подготовку плана работы отдела на четвертый квартал 1942 года. План получился четкий, конкретный и, как всегда, трудновыполнимый. Большаков свел в единое целое указания, поступившие от Генштаба, запросы из наркоматов, работающих на оборону страны, задания летчиков по выявлению военных объектов на территории Германии, просьбы Наркомата химической промышленности и уполномоченного по науке Государственного Комитета Обороны о добывании сведений о германском атомном проекте.

В подчинении Большакова было 12 офицеров. Среди них – полковой комиссар Л. Эпштейн, военинженер 2-го ранга К. Леонтьев, майоры В. Коновалов и Н. Трусов, старший лейтенант Виктор Бочкарев, незаменимый переводчик, который знал немецкий язык, как русский.

Среди помощников Большакова была и одна женщина – капитан Мария Полякова, опытный разведчик, она хорошо знала Германию, Швейцарию и другие западные страны: несколько лет перед войной она работала в Берлине и в Женеве на нелегальном положении.