Алтайская духовная миссия в 1830–1919 годы: структура и деятельность

К концу 1914 г. хозяйство общины было невелико: две лошади и пять коров. И поэтому о. Николай Селеков рассуждал так: «по моему соображению, нужно бы первым долгом взяться за хозяйственное дело». К слову сказать, в другом рапорте он писал, что его первый долг – это взяться за школьное дело; видимо, для этого пастыря не существовало второстепенных дел. Далее он говорит: «Завести несколько рогатого скота, так как обитель расположена на хорошем месте, есть хорошие луга, которые каждый год родятся, хорошие сочные травы, так что в кормах недостатка не будет. И также можно заняться пчеловодством, тогда бы пожалуй и обитель имела бы свое скудное средство. Только бы начать дело, а там дело само собою покажет. Я об этом говорил Анне Васильевне, она, конечно, не прочь завести все нужное, но я еще неопытен в хозяйственном отношении, так как с юных лет хотя и жил в монастыре, но не научился в хозяйственном деле»[285].

Однако воплощение этих хозяйственных планов в жизнь состоялось. Уже к середине 1916 г. новая настоятельница монахиня Агриппина констатировала: «Хозяйство очень большое: 4 лошади, одна из них жертвована; 8 дойных коров, 2 из них куплены, остальныя – жертвованы; 16 подростков; всего рогатого скота 24 шт. До 90 шт. птицы, хлеба более обыкновенного запасено, посеяно хлеба 3 десятины, еще лен и конопля…» [286] Таким образом, по сравнению с 1914 г. хозяйство увеличилось в два раза. Вот чем объясняет такой успех сама мать-настоятельница: «…не без скорби пришлось поставить общину в такое цветущее положение, одна Царица Небесная – свидетельница моих скорбей и слез, в Ней я находила помощницу в своем непосильном послушании»[287].

Венцом хозяйственного процветания общины можно считать следующие слова настоятельницы: «…в настоящее время община ни в чем не нуждается, все необходимое есть, Михаил Димитриевич помогает, чай не покупаю – у меня остается 49 ф. Каждый год по месту посылает… Иоанн Корнилосадов. При общине имеется свой сапожник, и сестры обучаются»[288]. Достойно внимания и то, что хозяйственный расцвет общины пришелся на середину войны – время всеобщего экономического и хозяйственного кризиса. Возможно, еще сестры занимались различным собирательством лесных (таежных) ягод, грибов, трав и кедрового ореха. Из всего вышесказанного можно судить, что община жила натуральным хозяйством.

До 1915 г. община не имела постоянной настоятельницы, а ее должность занимала «и.д. настоятельницы» монахиня Анна Васильевна Ямова[289]. О ее возрасте, происхождении, образовании и времени поступления на службу в Алтайскую миссию в обнаруженных документах ничего не говорится. Второй настоятельницей общины в первой половине 1915 г. была назначена монахиня Агриппина Яшина[290]. До настоятельства в Матуре она числилась монахиней Томского Иоанно-Предтеченского монастыря. При ней обитель добилась, видимо, наибольшего хозяйственного и экономического расцвета. Поэтому она заслужила «Высочайше жалованный» месячный отдых в середине лета 1915 г. В апреле 1916 г. монахиня Агриппина обратилась к начальнику Миссии, епископу Иннокентию. Монахиня Агриппина пишет, ссылаясь на ухудшающееся здоровье: «…с покорнейшей просьбой: уволить меня от занимаемой должности и снова причислить к сестрам Томскаго Иоанно-Предтеченска-го монастыря»[291]. Как потом выяснилось, у нее был туберкулез. Монахиня Агриппина также сообщила, что подходящей заместительницы здесь, на Матуре, не видит, объясняя это в другом письме следующим: «Вашему Преосвященству (епископу Иннокентию. – Ю. К.) небезызвестно, что Матурская община еще только существует 3 года. В такое короткое время среди новичков инородочек, которыя никогда не слыхали о монастырях… оне еще младенцы, для них нужна опытная руководительница, но таковой здесь нет, одне новички…»[292]

Уже через месяц, в августе 1916 г., в общину приехала новая настоятельница, монахиня Евдокия[293]. После передачи обители монахиня Агриппина выехала из Матура в Томск. Монахиня Евдокия Андреевна Лопат(к)ина приехала из Бийска, из Тихвинского женского монастыря. Она была вдовой 42 лет. В качестве настоятельницы общины монахиня Евдокия пробыла в Матуре вплоть до июня 1917 г.[294]