Алтарь для Света (СИ)

— Ты показывала ее господину Чаберу? — я аккуратно исследовала кончиком пальца линии узора, никак не понимая, почем на чарме их можно увидеть невооруженным взглядом, а на стене только внутренним.

— Нет.

— Почему?

— По той же причине, что ты мне сегодня объясняла. Я ему не доверяю.

Леда протянула руку, и я вложила браслет обратно в ладонь.

— Не понимаю, — искренне удивилась я. В моей голове определенно что-то не складывалось. — Ты же говорила совсем обратное.

— Знаешь, количество учеников в Академии постоянно меняется. Кого-то отчисляют, кого-то забирают домой, кто-то переводится в другую Школу, кто-то просто все бросает и уходит. На первом курсе со мной в одной комнате жила девушка. Мы с ней весьма неплохо поладили. Она единственная, кого я хотела называть другом. А через полгода, после Зимнего бала, она пропала. Ни вещей, ни записки. Я очень за нее переживала, не находила себе места. Несколько месяцев спустя, мне пришло от нее письмо. Оказывается, она познакомилась с каким-то парнем на балу. Они вместе сбежали и тайно поженились. Теперь где-то странствуют вдвоем по свету. В ее личном деле было заявление, написанное ей собственноручно о том, что она просит ее отчислить из Академии по личным обстоятельствам. Вот и все. Больше я о ней ничего не слышала. И никто не слышал.

По тону адептки я понимала, что слова, которые она произносит несут в себе очень сильный, эмоциональный посыл, но какой, разобрать не могла. Рассказанная история мало тянула не то что на детектив, но даже на любовный роман. И господин Чабер никак не вписывался героем ни в один из этих жанров.

— Она не первая с кем случилось нечто подобное, — попробовала по-другому объяснить Леда. — Понимаешь, о чем я? Адепты пропадают, а правду замалчивают. Та девушка ни с кем не сбегала. Если бы ты знала ее также как я… если бы хоть кто-то знал ее также, то понял бы, что она никогда не совершила бы такой поступок.

— Значит, пропадают адепты, которых никто никогда не будет искать, а Академия это замалчивает? — я почти начинала понимать происходящее.

— А раз господин Чабер ответственен за безопасность, значит он как-то в этом замешен.

Я все еще с трудом представляла того милого толстячка в роли коварного злодея, поэтому решила уточнить:

— Но если это правда, то почему мы стоим здесь, а не прячемся в стенах Академии за семью замками?

— Потому что это не поможет, а наоборот, вызовет подозрения. А так, он будет думать, что мы ему доверяем. Тем временем, мы сможем выяснить правду. Если конечно ты не трусишь.

Я хотела сказать, что все ее предположения глупость и домыслы. Что играть в детективов-одиночек — это самоубийственное занятие. Если Леда права, то вдвоем мы не справимся, а если нет — выставим себя на посмешище и вылетим из Академии. Если уж она так хочет сделать что-то полезное, то всегда есть такие правильные варианты, как написать родителям, обратиться к Стражам Солнца или пойти с такой сенсацией к газетчикам.

— Китра? Ты со мной?

Я могла ей отказать. Могла позволить разочароваться в человеке, которого она знает меньше суток. В том самом человеке, которому она только что доверила часть своей тайны. Который мог бы стать ее другом на следующие четыре года. Но чем бы это для нее закончилось? Я не знаю. А вот в списках пропавших, которых никто никогда не будет искать, вполне могло бы добавиться очередное имя. Возможно ее, возможно мое.

— Конечно я с тобой, — уверенно произнесла я, делая мысленные пометки в своих планах на будущее. Либо я смогу ее уговорить на один из правильных вариантов, либо проверив все ее зацепки и потыкавшись в тупики, она отбросит свои безумные планы. Серьезно, как долго человек может быть одержим идей, которая ничем не подпитывается? — Надо же чем-то заняться, пока не начались скучные лекции и изматывающие экзамены.

Улыбка Леды вышла весьма скромной и недоверчивой, но думаю она и так считала, что наговорила лишнего.

— Тогда ломай стену, — решила подначить она, уловив на моем лице закрадывающиеся сомнения.

Я отошла на несколько шагов в сторону и вернув заговорщице улыбку, ответила:

— Да с радостью. Твое же платье.

И со всей силы ринулась к стене, пытаясь выбит ее плечом.

Леда смеялась. Громко.

Я потирала ушибленное колено и проклинала себя за внезапную любовь к дешевым трюкам.

Красивого проламывания прогнивших досок не вышло. Потому что доски были не прогнившими, а плохо закрепленными. И держали их вместе только парочка ржавых гвоздей, да разросшийся мох. Я не пробила проход, я почти снесла этот странный сарай.

— Может хватит калечить мое самоуважение? — жалобно простонала я.

— Прости, прости… кха-кха… — Леда продолжала смяться, неудачно маскируя смех кашлем. — Не могу остановиться… кха-кха…

— А ты попробуй, — немного обиделась я. — Надо же мне узнать, из-за чего пострадало мое самолюбие.

Спустя еще несколько длительных секунд, девушка наконец смогла ответить:

— Не узнаешь? Разве это не то самое место, где тебя нашли ночью?