Алтарь Отечества. Альманах. Том 4

Наступили следующие сутки. Ночная передышка кончилась. Снова началась бомбёжка и миномётный обстрел, снова атака гитлеровцев. Их было много, они шли цепью, как зелёная саранча. Овсянников приказал не стрелять:

– Пусть влезут в приготовленную ловушку.

Они шли уверенно. Им казалось, что после такой бомбёжки и миномётного огня от нас не осталось живого места. Просчитались.

По сигналу ракетой командира отряда всё ожило моментально. Кинжальный огонь наших пулемётов ошеломил фашистов. Их движение приостановилось, будто наткнулось на гранитную преграду. В цепи началась паника. Сначала сгрудились, потом повернулись и начали убегать. Их догоняли меткие залпы пулемётов и автоматов. Разневанные моряки выскочили и стали колоть штыками. Прогнали фашистов.

Снова началась бомбёжка и миномётный обстрел. Снова полезли новые цепи фашистов. Отряд не дрогнул, стоял насмерть. На левом фланге тоже лезли фашисты, и тоже их отбили. Их били, а они всё лезли. Под конец их атаки стали робкими и вялыми. Ряды защитников таяли. Бойцы третьей стрелковой бригады заняли позиции сводного отряда моряков, а нам было приказано отойти к Ориссаарской дамбе.

Подошла автомашина, и нам приказали следовать в Триги, там отражать наседавших фашистов. От моего взвода осталось шесть человек. В машину также сели раненые. По дороге напали на отряд парашютистов. С боем продвигались вперёд. Утром к машине подошёл эстонец Порц Мейнарт и сказал, что дорога на Триги занята фашистскими парашютистами. Мы повернули в сторону Курессааре. Вслед за нами двигалась одиночная машина. В кузове сидели моряки, в кабине лежал раненный морской командир. Лобовое стекло этой машины было изрешечено пулями. Мы доехали до Курессааре и сдали раненных в госпиталь. Следовавшая за нами машина тоже привезла раненых. Мы помогли санитарам снять тяжелораненного командира моряка. Я спросил его, куда ранили, он глазами показал на живот. Живот раненного был обвязан его рубахой и затянут кителем. Я пристально посмотрел на раненного и узнал в нём капитана 3-го ранга Николая Васильевича Овчинникова. Меня, раненого, тоже положили в госпиталь. Остальные пошли в комендатуру. Их направили на полуостров Церель строить оборону на реке Невести. /Подпись/

Мичман Н. К. Горбунов.

Вот уже пять дней продолжались кровопролитные бои на острове Муху. Оборонявшиеся потеряли тридцать – тридцать три процента всего личного состава. Много было раненых, часть из них не покидала поля боя. Руководил обороной полковник Николай Фёдорович Ключников. К обороне было приковано внимание всего командного и начальственного состава БОБР и Политотдела. Оборонявшиеся проявляли массовый героизм. Южнее города Ориссаари сражались моряки старшего лейтенанта И.В.Носика и военкома П.И.Ерёменко. Своим огнём они уничтожили более ста фашистов. На следующем участке фронта отличились секретарь комсомольской организации артиллерийских мастерских Кошельный и политрук И.Н.Богданов. Они соорудили установку на автомашине для стрельбы из 4-х пулемётов, а на другой машине – снарядами PC. Этими установками они сбили не один самолёт противника.

Особенно сильные бои проходили в районе дамбы. Фашистам хотелось отрезать путь отступающим. Дамбу обороняли сапёры 10-й роты, вооружённые пулемётами. Под руководством старшины Г.А.Егорычева, они в конце дамбы построили ДОТ. Много бомб было брошено фашистами по этому ДОТу, но он выстоял. Бои велись на всех участках, враг подбрасывал свежие силы. Ряды защитников таяли, пополнения не поступало. Под натиском превосходящих сил, патриоты теснились к дамбе, последнему кусочку земли на острове Муху.

Горькую участь познали защитники при отступлении. В ходе боёв стало ясно, что противника сдержать этими силами невозможно. А как быть дальше?

С этим вопросом собрались на совещание все руководящие командиры. Николай Фёдорович Ключников доложил обстановку, подвёл итог борьбы.

– Вопрос решается так: драться до последнего бойца, до последнего вздоха. Пополнения не ожидается. Другой вариант: оставшимися силами отступать на остров Эзель и сохранить силы для продолжения битвы. Последнее кажется более вероятным. Наши подразделения прижаты к дамбе, укреплений для укрытия людей нет. Мы несём большие потери. Враг превосходит в силе в три-четыре раза.

На совещании был одобрен последний вариант. Обсудили порядок отвода войск, выделили прикрытие.

Наступили сумерки. Теснимые врагом подразделения стягивались к переправе. Ночью стали переходить через дамбу. Трёхметровая в ширину, она не вмещала отходящих частей, пришлось переправляться не только по дамбе, но и по мелководью. Враг обнаружил отход и перешёл в наступление. На прикрытии стоял 46-й стрелковый полк и сводный отряд пограничников. Фашисты несколько раз прорывались к дамбе, и всякий раз отбрасывались штыковыми атаками бойцов прикрытия. Всю ночь шла переправа и закончилась к рассвету. Когда последние бойцы перешли через дамбу, полковник Ключников приказал заминировать дамбу. Это сделали бойцы 37-го инженерного батальона.