Алтарь Отечества. Альманах. Том 4

Затем на батарею налетела девятка Ю-88. По ним открыла огонь установка сержанта Желтовского. Один «юнкере» рухнул на землю, но успел исковеркать платформу орудия. На второй день налёт повторился. У нас снаряды кончились. Нам был дан приказ отходить к дамбе. Четыре орудия установили на шоссе. Из леса выскочила танкетка и подбила наше орудие, танкетку уничтожили. Поступило распоряжение взорвать орудия ввиду отсутствия снарядов, и пробиваться к дамбе.

Оставшихся в живых артиллеристов разбили на три группы, свернули по просёлочной дороге. Со мной был трактор, на котором сидел раненный П.Гузов. Трактор выработал горючее, и пришлось его уничтожить, а раненного Гузова понесли на руках краснофлотцы Красношлыков из Кубани и Иконников, помор. Мы натыкались на засады, нас бомбила авиация. К утру подошли южнее дамбы. Над дамбой целый день висела авиация, с материка била тяжёлая артиллерия. Нам предстояло прорваться через немецкое заграждение. Мы подползли к немецкой передовой на 70 метров и ночью открыли по ним огонь из всех видов оружия. Бесплитный миномёт, укреплённый на камнях, тоже стрелял. Наша стремительная атака ошеломила немцев. Через три минуты мы были в их окопах. Завязался бой. Мы неистово кричали «Ура!», «Полундра!». Перебив много фашистов, мы ринулись к дамбе. Так перескочили опасный рубеж. Фашисты опомнились, всю огневую мощь бросили на наш фланг.

Мы могли бы сбросить немцев в море, если бы нас поддержала артиллерия, но у неё не было снарядов. Этой ночью мы отходили со всеми по дамбе, и перешли её. Севернее Ориссааре нам отвели место обороны. Лётчика Гузова посадили на санитарный автобус. На прощанье он снял свой реглан и подарил красноармейцу Красношлыкову за спасение.

Защитой Ориссааре командовали командир ОВР Куйвасту капитан 3-го ранга Свирский и комиссар Вайсман. Стали укреплять линию обороны. Были вырыты окопы, противотанковые заграждения, заминированы подходы. Утром Свирский с Вайсманом ушли узнать обстановку, и не вернулись. Мне пришлось взять на себя обязанности командира батареи.

Фашисты не заставили себя долго ждать. Им срочно нужен был остров Эзель. На наш участок налетело много фашистских самолётов. С острова Муху летели мины, с материка била дальнобойная артиллерия. Наши окопы разрушались, появилось много раненых и убитых. Я перебегал с одного окопа к другому. Передо мной поднялся столб песка и огня. Меня подкосило, и больше я ничего не помнил. Очнулся на носилках в сарае. Меня принесли сюда бойцы. Ими руководил старшина Матрончик. Я был ранен в ногу и в пах. Говорили, что у меня шла кровь из ушей. Слух и речь отсутствовали.

Потом меня несли бойцы по топкому болоту и к рассвету добрались в тыл наших частей.

Шёл санитарный автобус, который меня довёз до Курессаарского госпиталя на улице Таллина дом 15.

В госпитале я находился до 20 сентября, мой слух восстановился, но заикание осталось. Меня выписали. У меня не оказалось мичманки, и мне её подарил начальник госпиталя военврач 2-го ранга И.И.Бондаренко. Это была фуражка старого образца, принадлежавшая старшей медсестре А.А.Пуховой. В штабе БОБР меня зачислили в 512-ю зенитную батарею.

На улицах города Курессааре встречался с жителями. Их лица выражали сочувствие к нам. Они со вздохом говорили:

– В 1918 году немцы оккупировали острова. Всё съестное отобрали, оставили нас на голодную смерть. Мы ели кошек, и теперь будет то же самое.

При мне в штаб привели сбитого немецкого лётчика. На его груди были кресты за Испанию. Он держался надменно, требовал показать позиции батареи Стебеля.

– Восемнадцать раз летал, бомбил, и не обнаружил! – Говорил он со злостью.

Рано утром шли бои на улицах Курессааре»…

Так предельно коротко изложил свой рассказ Александр Сергеевич Малофеев. Он будет продолжать его в следующей главе «Через испытания ада».

Бои в районе Сальме

Командир сводного отряда военных моряков БОБР, политрук Иван Петрович Денисов.

На санитарной машине политрук Иван Петрович Денисов вместе с ранеными попал в Курессаарский военный госпиталь. Его обмыли, перевязали рану на лице, сделали примочки на синие места спины и ног, дали успокоительное, и он уснул. Долго лежать не пришлось. Поступила команда начальнику госпиталя срочно эвакуировать госпиталь на полуостров Церель. Подогнали автомашины с открытыми кузовами и стали грузить раненых. Денисова посадили на скамейку в открытом кузове. Плохо то, что продувал встречный ветер, и хорошо, что ему было видно всё.

Проехав изрядное расстояние, машины остановились около сарая. Это и был полевой госпиталь. Раненых снимали санитары, а кто и сам потихоньку выходил. Не каждому досталась койка, многих положили на нары.

Денисову с каждым днём становилось лучше. На третий день пришёл навестить Ивана Петровича капитан В.И.Ковтун. После всего пережитого встреча была трогательной. Политрук рассказывал всё, как было, но Ковтун слушал с нетерпением, ему хотелось скорее что-то сказать, и Денисов уловил это.