Алтарь победы

– Честный офицер, – усмехнулся Эхидо, – такая большая редкость в этих местах. Жаль, что все так получилось. Надеюсь, что этот придурок Асиф Шахвани справится. Ему нужно только сидеть рядом с прибором и не позволять его отключить.

– Я ему все объяснил, – сказал Бруланд.

Ровно в семь часов тридцать пять минут утра взлетевший из Кабула американский самолет пересек государственную границу в районе хребта Тобакара и двинулся на восток. Не долетая до Сулеймановых гор, он выпустил две ракеты, ориентируясь точно на маяк, рядом с которым дежурил Асиф Шахвани. Попадание было точным. Обе ракеты разорвались рядом друг с другом, разнеся лабораторию, всех сотрудников, два взвода солдат с полковником Хакимом и окружающие дома в пыль и прах. День «Х», когда была уничтожена лаборатория профессора Бегум Гюльсум Сайед, наступил.

Ривердейл. Северный Бронкс. Штат Нью-Йорк. Соединенные Штаты Америки. На следующий день

Они провели в «Уолдорф Астории» еще одни сутки. Им не хотелось выходить из номера. Еду и напитки они заказывали прямо в комнату, предпочитая оставаться в кровати. Сказывалась и их общая судьба, несколько похожая друг на друга. Она потеряла мужа и часто оставалась в мусульманских странах, где было просто немыслимо встречаться с кем-нибудь из посторонних мужчин. Приехав в Америку, она должна была не только отказаться от подобных встреч, но и помнить о том, что ее будут проверять. Что касается его, то он уже несколько лет не встречался с женщинами. Очевидно, что накопившаяся энергия должна была выплеснуться рано или поздно и у него, и у нее. Что и произошло в пятницу вечером, а затем продолжалось всю субботу и утром в воскресенье. В полдень они позавтракали и выехали наконец домой. Он подвез ее к дому и поехал к своему. Он поворачивал на стоянку, когда увидел стоявшего у дома Фоксмана. Именно так. Тот не прятался, не скрывался, не сидел в машине. Просто стоял у дома и ждал, когда Физули выйдет из своего автомобиля. Гусейнов мягко затормозил и быстро вышел.

– Что случилось? – спросил он.

– Как вы провели время? – поинтересовался Фоксман.

– Изумительно, – честно признался Физули, – лучше не бывает.

– Я ведь вам советовал познакомиться с ней поближе, – напомнил Фоксман.

– Надеюсь, что в «Уолдорфе» не было ваших «жучков»? – поинтересовался Физули.

– Мы просто не успели бы, – усмехнулся Фоксман. – Вы так стремительно побежали наверх, едва покинув ресторан, и так быстро сняли себе номер… Было заметно, как вы торопитесь.

Физули улыбнулся, чувствуя, как краснеет.

– Вы приехали меня поздравить? – поинтересовался он.

– Нет, – ответил Фоксман, – до вчерашнего дня мы считали, что самая главная наша задача – это найти лабораторию и уничтожить ее. Хочу сообщить вам, что мы сумели найти лабораторию, и теперь ее не существует.

– Поздравляю. Значит, я могу вернуться домой? А как насчет Идриса аль-Исфахани? Его вы тоже нашли?

– Нашли, – кивнул Фоксман, – наш резидент в Пакистане сумел его вычислить. Я должен был приехать сюда и сообщить вам, что операция завершена и все кончилось. Но не могу этого сделать.

– Почему? – не понял Физули. – Если лаборатории больше не существует, а Идрис нейтрализован, то вас можно только поздравить. Можете начать аресты всех известных вам связных и агентов в вашей стране. И на этом все закончить, а меня отпустить домой. Кажется, я начинаю скучать по своим горам.

– Все не так просто, как вам кажется, – уныло пробормотал Фоксман.

– Не понимаю, чем вы недовольны. Ведь лаборатории уже нет. Или вы опасаетесь, что профессор Гюльсум Сайед и доктор Хозван Джабри создадут новую лабораторию?

– Они ничего не создадут, – ответил Фоксман, – профессор покончила с собой, а доктор Джабри находится у нас. Все остальные сотрудники погибли во время ракетного удара. С этой стороны нам нечего опасаться. В ближайшие несколько лет у них не будет ни таких специалистов, ни такой лаборатории.

– Тогда я не совсем понимаю ваше подавленное настроение. В таких случаях получают награды и пьют шампанское.

– Произошло самое неприятное, что могло произойти, – наконец сообщил Фоксман. – Из лаборатории успели вывезти два контейнера с ядерными боезапасами, и теперь они могут всплыть где угодно – даже у нас в Нью-Йорке.

Физули замер. Он отказывался верить услышанному.

– Сразу два контейнера? – переспросил он.

– Да, – вздохнул Фоксман, – и поэтому можете смело считать, что мы начинаем все заново. До тех пор, пока не найдем эти контейнеры. Очевидно, что наша война никогда не кончится. Она будет длиться вечно, как и противостояние Запада и Востока.

Мултан. Пакистан. На следующий день