Алтарь смерти. История маньяка-каннибала Джеффри Дамера

Джефф отреагировал на это привычным образом, продолжив винить себя в болезни матери. Всю жизнь он помнил, что она начала страдать депрессией после его рождения, и поэтому именно он был виновен в ее недуге. А значит, скорее всего, он и был причиной каждого ее рецидива. Он не мог рассказать о своей боли, потому что это могло спровоцировать болезнь матери. Чтобы защитить ее, чтобы в доме хотя бы недолго царило спокойствие, он должен был оставаться самим собой, мало говорить и еще меньше что-либо делать. Чем чаще она станет видеть его, тем хуже будет себя чувствовать. Его брат Дэвид сказал: «[Джефф] так и не научился открыто выражать негативные эмоции… он в одиночестве шел в лес и рубил там деревья на дрова». Из дома было слышно, как он стучит по стволам. Это походило на выплеск гнева (один из психиатров на суде Дамера так и назовет данный процесс), но, скорее всего, это всего лишь дарило ему утешение в условиях полной изоляции. Джефф просто-напросто чувствовал себя никому не нужным и считал, что если кто-нибудь начнет его ценить, то этим только навредит себе.

Это раннее чувство отчужденности – общая черта многих людей, которые становятся серийными убийцами. Джозеф Каллинджер, чей случай был исчерпывающе изучен Флорой Ретой Шрайбер в книге «Сапожник», говорил: «Мне не хватало чувства, что я являюсь частью кого-то или что кто-то является частью меня»[18]. Печально известный преступник Леонард Лейк, арестованный в Сан-Франциско в 1985 году, также ощущал, что не является частью мира, что он только наблюдает за жизнью вокруг со стороны. (Находясь под стражей, он покончил жизнь самоубийством.) Так же было и с хвастливым «серийным убийцей» Генри Ли Лукасом, арестованным в Техасе в 1983 году, чья мать была психически нездоровой. Все они чувствовали себя в некотором роде плывущими по течению, оторванными от мира всех остальных людей, которые нужны друг другу и связаны между собой. Они же одиноки и существуют отдельно ото всех. Они живут в эмоционально нейтральной зоне. Джефф Дамер, который стучал по деревьям в лесу в компании вторящего ему эха, двигался прямиком к этой же развязке.

Его литературное эхо – странный персонаж Мерсо в романе Альбера Камю «Незнакомец». Эта короткая, но захватывающая история стала почти священным текстом для людей целого поколения, склонных рассуждать над понятием «абсурд» и считающих своим долгом бороться с ним. С нашей же точки зрения, книга демонстрирует то чувство отчуждения, которое испытывает центральный персонаж. Мерсо безо всякой причины убивает мужчину на пляже в Алжире; ему скучно, а этот человек просто оказывается рядом с ним. Он равнодушен к тому, что его арестовали и собираются судить, словно он всего лишь беспристрастный зритель. Он почти не замечает похороны своей матери; это занимает его не больше, чем желание закурить сигарету. Дело не в том, что Мерсо черствый или жестокий, он просто другой. Он не может реагировать на события, как остальные люди, ни моральным, ни эмоциональным образом, потому что его моральное и эмоциональное развитие было приостановлено. Ему все равно, потому что он не умеет испытывать эмоции – он существует отдельно от мира привязанности и уважения.

Чтобы стать частью этого мира, ребенок должен чувствовать, что его ценят, что его существование приносит пользу. Если это не так, то он ото всех отстранится. Так случилось и с Джеффри Дамером, и вскоре после этого он начал предаваться фантазиям, которые уничтожали как его самого, так и тех, кто подходил к нему слишком близко. Практически невозможно преувеличить опасность такого отстранения (если, конечно, оно не способствует творческой изоляции художника, который в данном отношении является полной противоположностью убийце). Если ребенок вырастет человеком, который не сможет общаться привычным для всех способом, он найдет отклоняющиеся от нормы возможности установить отношения – используя жестокость, садизм, контроль или в конечном счете уничтожение. Полная изоляция, отсутствие хоть какого-либо внешнего воздействия, в итоге становится просто невыносима[19].

Один из анонимных пациентов формулирует данную проблему следующим образом: «Я в некотором роде был мертв. Я отрезал себя от других людей и замкнулся в себе. И понял, что вместе с этим умираешь ты. Ты должен жить в мире вместе с другими людьми. В противном случае что-то внутри тебя погибает»[20]. И это полностью отражает собственные мысли Дамера: «Я даже не знаю, способен я испытывать нормальные эмоции или нет, потому что я не плакал уже очень давно. Просто ты так долго подавляешь эмоции, что они, наверное, начинают исчезать, по крайней мере частично. Я не знаю».