Алтарь страха

— И получили четыре. Кто же еще помимо вас мог позвонить из определенного места в определенное время и болтать о каких-то мифических костях, вырытых вблизи Бэльстоуна? Не было необходимости заглядывать в лицо человеку, представившемуся как Роберт Лафарж, он же Люций Картер. Фактически вы косвенно признались, что имеете на совести — или считаете, что имеете, — убийство.

Брэнсом мрачно поглаживал ушибы и от комментариев воздерживался.

— Мы начали постигать суть этого дела, — продолжал Риардон, — тем более что такого преступления не совершалось. Паско ручался в этом. Более того, он и вам об этом сообщил. И ваши последующие действия стали очевидными. Избавившись от этого тяжелого груза, вы пришли или в дикий восторг, или в холодную ярость — в зависимости от характера. В любом случае вы должны были вернуться. В восторженном состоянии вы бы вернулись в лоно семьи и обо всем позабыли. Если же у вас закипела кровь, то вы должны были вернуться и попытаться кое-кому кое-что оторвать. Но мы не могли ничего предпринять, поскольку не могли установить личность этого «кое-кого». Но могли вы, и вы же могли вывести нас на него. Мы взяли под наблюдение прибывающие поезда, автобусы и автомобили. И нам не составило труда сесть вам на хвост на вокзале и дальше просто двигаться за вами.

— Но я не видел никого, кто бы следил за мной! — Брэнсом осторожно облизал губу, ставшую толстой, как автомобильная шина, и продолжавшую стремительно раздуваться.

— И не должны были. В такой работе мы оплошностей не допускаем. — Риардон самодовольно ухмыльнулся. — А вы домой не направились. Вы возжаждали крови! И это прекрасно совпало с нашими интересами. Вы заполучили след сначала от того ходячего кофейника в баре, затем от замухрышки из парикмахерской, затем от промасленного малого в гараже. И когда наконец вы вросли корнями в землю напротив бильярдной, мы поняли, что вы кого-то вычислили. Так и получилось!

— Двое из них смылись, — сказал Брэнсом, пытаясь хоть в чем-то получить удовлетворение. — Я не мог одновременно выслеживать троих.

— Зато мы могли — и выследили. Их взяли после того, как они привели нас в свою берлогу.

Автомобиль остановился возле какого-то официального здания; окна второго этажа были освещены. Риардон вышел из машины, за ним и Брэнсом. Войдя в здание, они не стали пользоваться лифтом, а поднялись по лестнице, миновали несколько освещенных кабинетов и оказались возле двери, помеченной лишь номером; На всем этаже царила такая активность, словно она не стихала двадцать четыре часа в сутки все семь дней в неделю.

Усевшись в кресло, Брэнсом огляделся одним зрячим глазом:

— Тут у вас не как в полицейском участке.

— Потому что это не полицейский участок. Полицию мы вызываем только в случае необходимости, поскольку шпионаж, саботаж и другие преступления против конституции являются нашей заботой, а не их. — Усевшись за письменный стол, Риардон ткнул в кнопку интеркома: — Пришлите Казасолу.

Через минуту в кабинет вошел мужчина. Молодой, с оливкового цвета кожей, он производил впечатление весьма занятого доктора.

Риардон кивком указал на потрепанного Брэнсома:

— Этого человека заслуженно вздули. Залатайте его и придайте ему человеческий вид.

Казасола улыбнулся и отвел Брэнсома в медпункт. Там он принялся за работу, гримируя радугу вокруг глаза Брэнсома, заклеивая разбитую губу и смазывая распухшие ухо и щеку ледяной жидкостью. Работал он споро и молча, должно быть привыкнув ухаживать за пострадавшими в любое время дня и ночи. Когда он закончил и отвел Брэнсома в кабинет, Риардон уже нетерпеливо ерзал в своем кресле.

— Вы по-прежнему выглядите так, как будто вас драли кошки, — приветствовал он их появление. — Два часа ночи — время не самое подходящее, но тем не менее работа есть работа. И, судя по всему, покоя у нас не будет до утра.

— Почему? Еще что-то случилось?

— Да. Те два беглеца вывели нас еще на пару адресов. В одном из них произошла схватка. Пострадал полицейский. Поймал пулю в лапу. Взяли четверых. И я жду поступления новых адресов.

Он скосил глаза на телефон, и тот, словно почувствовав его нетерпение, пронзительно зазвонил. Риардон схватил трубку:

— Кто это? Маккрэкен? Да? Еще трое? Что такое? Непонятная аппаратура? Не трогайте ее. Я сейчас же выезжаю с экспертами. Отправляйте этих троих, а на месте установите охрану. — Он схватил листок бумаги: — Еще раз продиктуйте адрес. — Бросив трубку, он сунул листок в карман и поднялся. — Я думаю, теперь мы добрались до конца цепочки. Вам лучше поехать со мной.

— Не возражаю, — сказал Брэнсом. — Может, мне еще кому-нибудь удастся засветить в челюсть.

— Я беру вас вовсе не для этого, — заявил Риардон. — А в надежде, что вы нам кое-что поведаете о той аппаратуре. Нам необходимо точно знать, что это такое, как работает и зачем.

— Большая же вам будет от меня помощь. Я в этом совсем не разбираюсь.

— Ну что-то вы ведь должны знать! Может быть, когда увидите, очухаетесь и припомните.