Алтарь страха

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мириэм неторопливо печатала на машинке, когда дверь с треском распахнулась, и Армстронг, не задерживаясь, лишь что-то сердито буркнув, проследовал через ее комнату. Подвергнув такому же обращению и дверь в кабинет Хансена, так что задребезжали стекла, он ворвался внутрь, как разъяренный носорог, с грохотом захлопнул за собой дверь, уселся и злобно уставился на угрюмого агента.

— Хороший же из тебя охранник!

Хансен слегка приподнял левую бровь. Сунув руку в ящик стола, он извлек оттуда какую-то бумагу и без слов бросил ее через стол. Армстронг подхватил ее и стал читать.

Там было написано:

Ты мне не понадобишься. Предстоит просто детская забава. Тебе не стоит попусту тратить время. Позвоню, когда понадобишься вновь. Джон Дж. Армстронг.

— И подпись твоя, — многозначительно сказал Хансен. — Я дважды проверил. Я даже Сида отправил для этого в полицию. Он подтвердил, что это твои почерк и подпись.

— Когда и где ты получил эту бумагу?

— Час спустя после того, как ты вошел в ту дыру. Я находился в закусочной через дорогу. Четвертый столик слева, считая от двери, то есть там, где ты мне и велел находиться. Тот отставной генерал, что работает швейцаром при «Норман-клубе», перешел через дорогу, подошел прямо к моему столику, протянул конверт и сказал: «Послание от мистера Армстронга».

— Я ничего об этом не знаю, — процедил Армстронг с нескрываемым отвращением отшвырнув записку.

— Когда я прочитал ее, — продолжал Хансен, — то сравнил подпись с той, которую ношу в бумажнике. Подпись выглядела как настоящая. Поэтому я показал ее Сиду. Он сказал, что она и есть настоящая. Не настолько уж я глуп, чтобы попасться на уловку. Но об уловке не могло быть и речи! Записку писал ты! — Он сокрушенно развел руками. — Мне ничего не оставалось, как собрать вещички и умотать восвояси.

— Тем не менее я ее не писал.

Хансен глубоко вздохнул:

— Значит, времена чудес еще не прошли. — Он убрал послание. — Я думаю, тебе следует отнести ее в твой банк. Там кассир сравнит подписи, и ты сам поверишь в чудеса.

Вновь взяв записку, Армстронг сложил ее и спрятал в карман.

— Я сам все проверю. Если ее действительно писал я, то, значит, под их диктовку, в бессознательном состоянии или не знаю как еше.

— О, так ты был без сознания?

— Я вошел прямо в клуб, меня там приняли как полагается, и я распластался на полу. И все это в течение пяти минут. Я изображал из себя мешок с орехами, пока ты просиживал задницу и слушал пиканье блипера. Его они тоже обнаружили. О блипере знали только ты и я, а я им о нем не рассказывал. — Он наклонился вперед, уперев ладони в колени: — Это сделал ты!

— Разумеется, я! Кто же еще? Я всегда так поступаю! Зачем мне деньги? Я лучше наплюю клиенту в лицо и подумаю, как бы мне побыстрее оказаться банкротом! — гневно воскликнул он. — Ведь если ты мог писать записки во сне, то точно так же мог отвечать и на вопросы.

— Вопросы! — простонал Армстронг. — Я ответил на миллионы вопросов.

— Вот видишь!

— Может быть, я действительно наговорил слишком много. Я не знаю, о чем я рассказывал, что писал или что делал, и даже не знаю, как они смогли меня заставить всем этим заниматься. — Он огляделся: — Где блипер?

— В сейфе. Мириэм отдаст, когда ты пойдешь домой. Эта пищалка продолжала пикать в течение четырех часов после моего возвращения сюда. И каждый раз показывала разное направление. В конце концов показала за реку, в направлении Нью-Джерси, и на этом заткнулась.

— Точно, я и оказался на другой стороне, в Джерси- Сити, когда меня выпустили.

Хансен внимательно оглядел его:

— Ты отсутствовал четыре дня, и, похоже, помимо всего прочего тебя еще и здорово напугали.

— Напугали! — Армстронг мрачно задумался. — Я подозревал, что отомстить им будет нелегко, но все же ради забавы обратился к копам, когда ноги стали мне повиноваться. И мне сообщили именно то, что я и ожидал. Место моего заточения известно копам как клиника для душевнобольных. Содержится она на благотворительные отчисления «Норман-клуба». А о клубах известно только то, что членами их состоят самые влиятельные люди. В свое время к ним в полицию обращались около двадцати невротиков с жалобами на незаконное помещение в клинику. Шестнадцать из них успокоились и больше в полиции не появлялись. Четверо оказались понастырнее, настаивали на своих заявлениях и тратили большие деньги, но дела свои проигрывали. Слишком много известных адвокатов и высокопоставленных свидетелей камня на камне не оставляли от их доказательств. Кроме того, они несли какую-то чушь о болтающихся по улицам марсианах, а любой суд понимает, что если парень верит в марсиан, то свидетель из него ненадежный.

— Марсиане? — поднял брови Хансен.