Алтари Келады

Лила вытащила его наполовину захлебнувшимся, уложила лицом вниз на каменный пол туннеля, где он еще долго лежал, откашливая попавшую в легкие воду. Сознание возвращалось к Альмарену между приступами кашля, сообщая, что магиня зовет его, что она поддерживает его за грудь, за плечи, пытаясь помочь. Хотя неразумная поспешность превратила его из спасателя в спасаемого, Альмарен чувствовал не смущение, а радость, оттого что Лила была здесь, что в ее голосе звучала тревога и забота.

Наконец Альмарен приподнялся на локтях и сел. Совсем близко он увидел лицо Лилы — мокрые волосы, огромные, в пол-лица глаза, полные испуга и сострадания.

— Как ты себя чувствуешь, Аль?. — допытывалась она.

«Аль!» — руки Альмарена сами протянулись к магине.

— Что ты делаешь?! — встрепенулась Лила. — Нашел время…

Но Альмарен был другого мнения. Невидимая преграда, разделявшая их, исчезла, и он спешил закрепить возникшую близость, вложив в поцелуй все, — что передумал и перечувствовал в последнее время. Ее губы, поначалу холодные и безответные, отогрелись и ожили, возвращая ласку.

— Нам пора идти, — шепнула, наконец, она. — Наши, наверное, давно вернулись, беспокоятся.

Они поднялись на ноги, собираясь возвращаться на стоянку. Оба были насквозь мокрыми после купания в ледяной воде. Альмарен не чувствовал холода — ему никогда не было холодно рядом с Лилой, — но маленькая женщина вся закоченела и тщетно пыталась удержать бившую ее дрожь.

— Давай отожмем одежду, — предложил ей Альмарен.

Она присыпала осколок светлячка щепотью глины, оставив тонкий лучик, направленный в стену. При его тусклом, исчезающем свете они поочередно разделись и вместе выкрутили одежду, держась за ее концы. Альмарен подобрал осколок, взял магиню за руку и повел вверх по лестнице. Выйдя в туннель, они увидели зеленоватую точку светлячка Феникса, двигающуюся навстречу.

— Это наши! — обрадовалась Лила.

Точка приближалась. Вскоре Лила и Альмарен различили знакомые фигуры Тревинера и Витри, а затем и радостный оскал охотника, помахавшего им светлячком.

— Вот вы где, — облегченно сказал Тревинер, подходя к ним. — Мы с Витри загулялись, но не так, как вы.

— Там тупик, — ответил Альмарен. — Мы едва выбрались оттуда.

— Вижу, — подтвердил охотник. — Вид у вас, я вам скажу, как у утопленников. Но оба целехоньки — я боялся, что хуже будет.

— Если и вы не нашли выход, то мало в этом радости, — попытался пошутить Альмарен.

— Как это — не нашли?! Такие бравые парни, как мы с Витри? — развеселился Тревинер. — У нас куча новостей, приятель. Чего мы только не видели — и Фаур, и уттаки, и Каморра…

— Каморра здесь?

— Это не так плохо, как кажется. Он со своими уттаками любезно прокопал нам выход. Правда, нам пришлось искупаться, но нельзя же слишком уж привередничать.

— Значит, эта вода — из верхнего озера? — догадался Альмарен.

— Оттуда. Теперь путь свободен, отдохнем — да и в Фаур.

Обмениваясь впечатлениями, они дошли до стоянки, где были встречены сияющим Шеммой.

— Наконец-то все в сборе, самое время перекусить, — намекнул табунщик. — Я тут и водички принес.

Шемма вполне обжился на стоянке. Он разыскал поблизости большой плоский камень для стола, подтащил к нему камни поменьше, чтобы было удобнее сидеть, а в центр выставил котелок с водой. Тревинер окинул взглядом труды табунщика и распорядился выдать на ужин по целой лепешке, сославшись на то, что сегодня все нагуляли аппетит.

Усевшись за стол, все взяли по влажной, осклизлой лепешке.

— Горяченького бы… — по обычаю вздохнул Шемма.

Тревинер, как правило, посылавший табунщика на Белый алтарь, на этот раз промолчал. Почуяв необычное, Альмарен обвел взглядом друзей, будто заново замечая осунувшееся лицо охотника, а за ним и бескровные щеки Витри, исхудалую физиономию Шеммы, застывшие губы Лилы, которая никак не могла согреться после вынужденного купания.

— Подождите! — воскликнул он и протянул руки к котелку.

Собрав в ладонях огненную силу, Альмарен охватил котелок с боков и сосредоточил поток энергии в центре между ладонями. От воды пошел пар, и вскоре она закипела, будто бы котелок стоял на сильном огне.

— Это — дело! — блеснул зубами охотник.

Он достал из мешка несколько сушеных кисточек цисмы и бросил в котелок. Цветы расправились в кипятке, от воды пошел тонкий медовый запах, напоминающий о солнце, лесе, травах, речных заводях, где по вечерам распускались белые, душистые кисти цисмы. Горячий травяной настой подействовал магически — глаза путников заблестели, на лица вернулась краска. Физиономия Шеммы залоснилась от тепла и удовольствия, волосы магини высохли и распушились.

— Теперь и жить можно, после горяченького. А, Шемма? — окликнул табунщика Тревинер. Шемма не ответил — он был слишком занят сцеживанием остатков чая к себе в кружку.

— А как быть с вами, утопленники? — охотник озабоченно взглянул на Лилу и Альмарена. — Возьмите-ка мой плащ, один на двоих. Это у нас все, что пока еще не намокло.

— Альмарен! — оглянулась она.

Альмарен немедленно подошел к ней.

— Я не могу допустить, чтобы ты лег спать в мокрой одежде, — неуверенно сказала магиня.