Алтарный маг

– Пробежку я совершал по свежему воздуху, а тут вижу – тебя везут в клетке прямо как воровку. Непорядок! Всякие чужаки приходят на болото, хозяйку за решетку – и ходу? Они хоть обвинение выдвинули, права зачитали?

– Молча схватили, ироды коварные! Прикинулись в моем болоте тонущими. Я к ним с добрыми делами – помочь хотела, чтоб, значит, не мучились, тут они свой сундук и открыли.

«Ну да, на каждого кощея имеется свой сундук с зайцем, уткой, яйцом и иглой. Глянуть бы, что в этом? Нет, кикимора еще волноваться начнет, да и леший наверняка где-то поблизости бродит. Да что же дышать-то так тяжело?»

– Теперь не мучаются? – не без труда задал вопрос Еремеев.

– Шестеро – нет, – сообщила хозяйка болота. – Я их к русалкам пешком отправила, девкам танцевать не с кем, а с блестящими на голову малость помилосердствую. Уж очень гады напрашивались.

– Они того заслужили. – Шаги давались Александру с трудом, он еле сдерживал рвущийся из легких кашель.

«Такое ощущение, что мне изнутри все отбили. Как теперь до Смоленска добираться – ума не приложу».

– А ты знаешь, парень, что жить тебе осталось от силы неделю? – вдруг огорошила кикимора.

– Это кто же мне такой диагноз поставил?

– Не ведаю про дигноз, – исковеркала незнакомое слово старуха, – но, когда ребра сломаны внутрь тела, дело гиблое. Ни один еще не выжил.

– Разве с такими переломами ходят?

– Нет. Если бы не леший, и ты бы не смог. Мимо проходил, скока мог, добавил жизненных сил. Но сказал, надолго не хватит.

«Неужели все так плохо?! – подумал Александр. – Дыхания нет, живого места нет, перспектив – тоже. Жутковато». Он бросил взгляд на зипун, и ему стало еще хуже. Раньше думал, что взмок от пота, однако вся одежда была в крови и, скорее всего, в его собственной. В голове слегка помутилось.

– Но беде этой помочь можно. Выполнишь работенку – поправишь здоровьице.

– На твою работу моих сил хватит?

– Да тут делов-то: сундучок до места довезти да припрятать его понадежнее, чтоб уж точно никто не отыскал.

– Поехали, чего время зря терять?

«А то ведь недолго и коньки отбросить. Как-то я очень себе не нравлюсь, прямо до дрожи в коленях. В палате помирать было комфортнее. И стоило менять декорации ради нескольких дней бесконечных стычек с тварями всех родов и мастей? А ведь стоило! По крайней мере, скука не одолевала…»

Размышления прервала кикимора:

– Садись в телегу и двигай за мной. Токмо не приближайся – сундучок хоть и запертый, а меня все одно с него тошнит.

Кикимора отправилась в топи, оставляя после себя твердый наст на поверхности болота шириной в полторы телеги. Лошадка неохотно двинула следом.

«Если леший – нежить, то откуда у него жизненная сила? И как он сумел ее в меня влить? – задал самому себе вопрос Александр. – Допустим, я узнаю, и что это даст? Пойму, как с ними дела вести? Вряд ли. До сих пор ума не приложу, зачем он вообще со мной возился? Чтобы было, с кого второй долг стребовать? Да и болотная леди тоже ведет себя странно… Вот не верю, что она по доброте… Так, не стоит только ей про добрые дела напоминать. Оно, конечно, добро побеждает зло, и кикимора сие доказала на шестерых солдатах и двух волшебниках, но проверять на себе широту ее души не хочется».

Так в тишине они и добрались до участка суши, на котором росли три невысокие березки. Лошадка, завидев островок с ярко-зеленой травой, сама прибавила шагу.

– Слазь, парень. – Кикимора на островок заходить не стала, остановившись в трех шагах. – Видишь моих красавиц? – Она указала на деревца. – Одной ладонью коснись ствола левой березы, другой погладь ту, что в середке.

Еремеев так и сделал, и сразу почувствовал, как внутрь бурным потоком хлынуло ласковое тепло, заполняя каждую клеточку тела. Боль, терзавшая тело, постепенно уходила, задержавшись лишь в ладони, касавшейся среднего деревца. Александру показалось, что через ствол и она ушла в землю.

«А ведь я действительно был приплюснутым. Хорошо, что только сейчас это понял, иначе бы точно в обморок рухнул. Теперь вот благодаря березкам грудь в нужную сторону расправило. Пожалуй, с волшебниками лучше не связываться, пока не найду надежного средства».

– Вот это да! – не скрывая радости, воскликнул Еремеев. – Огромное тебе спасибо!

«Прямо хоть начинай третий день рождения справлять!»

– Благодарностью не отделаешься, соколик. Теперь за работу. Видишь, вон у бережка круг водицы черной?

– Его трудно не заметить.

– Вот туда и бросай клятый сундук.

– Зачем же сам сундук? Смотри, какая вещь добротная! Давай я просто содержимое из него вытряхну? – Александр спросил с умыслом, чтобы подтвердить собственную догадку.

– Совсем ума нет?! – взвыла кикимора. – Хочешь, чтобы та гадость мое болото сгубила?

«Упаковка – экран для убойного средства против нежити. Представляю, сколько оно может стоить! Видать, Тадеуш деньги лопатой загребает», – утвердился в своих предположениях Еремеев.

– Тогда я лучше крышку веревкой перетяну, чтобы она ненароком в воде не открылась.

– Это другое дело, – согласилась старуха.