Алтарных дел мастер

– Поэтому и предлагаю сначала отужинать, дабы аппетит не портить. Тем более твоя супруга меня лично на ужин пригласила.

– Да уж, умеешь ты на добрый лад настроить. Ладно, раз пригласила, куда деваться? Опосля трапезы и поговорим.

Глава 2 Привет от Карла Пятнадцатого

Вторжение в свои угодья неведомой силы леший почуял ближе к полудню – заныла левая рука от запястья к локтю. Это был проверенный знак, что на западе не все ладно. Вдобавок никто из зверья и птицы не прибыл с жалобой, что еще сильнее насторожило старика. Он отправил с поручением дятла. Чуть позже обнаружил, что перестал ощущать связь со священным деревом, а два подаренных Данилой серебряных желудя начали нагреваться и потемнели.

Леший не на шутку встревожился и понял, что надо действовать. Старик проложил зачарованную тропу на запад, а когда по ней вышел совсем не туда, тревога полностью овладела хозяином леса. Получалось, что кто-то посягнул на его права. Причем весьма основательно.

Тропа забросила старика неподалеку от дуба-великана, который Данила вырастил, уничтожив могучего волшебника эльфов.

– Это какой же супостат на моих землях вздумал поганую волшбу творить? – Леший сразу почувствовал чужую магию и двинулся на ее фон.

Чутье привело к дубу, и увиденное заставило старика вздрогнуть.

– Да кто же сие непотребство сотворил? За таковское руки надобно повыдергивать, ноги переломать и рот болотной жижей залить! Гнилое проклятие!!! – Он узнал чары, сковавшие красавца-исполина, которому сейчас приходилось тяжко.

Скрученные нижние ветви дуба без слов говорили о насланном заклятии. Их буквально искорежило неведомой силой, кое-где завязало узлами, и все это происходило прямо на глазах лешего. Мало того, очерченный березовыми кольями круг словно выгорел, а выползшие там на поверхность корни уподобились клубку мертвых змей.

Проклятие уже вылезло и за пределы круга – вокруг исполина пожухла трава, высохли кустарники, почва покрылась трещинами.

Леший призвал все доступные ему силы и завыл, положив ладони на землю. Его усилия отозвались наступлением зелени на покрытую трещинами выгоревшую почву. Раны принялись затягиваться, однако восстановление оборвалось, стоило зелени достигнуть зачарованного круга из кольев.

– Негоже безобразия на моих землях творить. – Леший уверенно направился к ограде и даже руку протянул к одному из кольев… И тут же в него выстрелил разряд молнии, отбросивший старика на несколько шагов. Похоже, защита контура существенно превышала уровень возможностей хозяина леса. – Это чего же деется, опять напасть неведомая? Неужто снова шишколобые пожаловали? Дык не почуял я их. И что за порча приключилась, с кого спрос?

Леший был настолько возмущен происходившим, что лишь сейчас с опозданием заметил: вокруг не ощущается ни единого живого существа. Все, кто мог, ушли прочь от опасного места.

– Видать, придется к дубу-ведуну идти. Надобно воочию вызнать, чего там деется. Токмо тропой зачарованной не стану, как бы опять мимо не прошагать.

Дятел нагнал старика уже после захода солнца и поведал о страшных злодеяниях возле священного дерева. Там, помимо всего прочего, еще и болото высыхать начало.

– А ведь прелестница наверняка на меня будет напраслину возводить. Дескать, я за старое принялся, начал ее угодья захватывать. Эх, скорее бы выведать, что за лиходей ко мне заглянул и чего ему занадобилось?

Чтобы упредить кикимору, старик отправил к ней птицу с объяснениями. Ссориться с дамой сердца ему не хотелось, особенно в свете неминуемо надвигающейся угрозы. Уверенности в том, что он сумеет справиться с бедой, оставалось с каждой минутой все меньше и меньше.

– Как бы не пришлось сызнова к порученцу за подмогой идти. Он у меня башковитый и супротив всяких пакостников умелый. Но сперва разузнать надобно, кто в моих угодьях гадить вздумал, – размышлял вслух леший.

Порученцем у него значился боярин Данила. На счету этого молодца числилось немало подвигов. Он и кикимору от гибели спас, и колдуна, вознамерившегося живность лесную себе подчинить, сумел одолеть, опять же сгубил чудище, вызванное из чужого мира…

Доложивший о нападении на священное дерево дятел не сумел показать хозяину леса всего, поскольку побоялся подлететь ближе. Однако лешему хватило и того, что удалось рассмотреть издали:

– Беда пришла в мои угодья, коей раньше не случалось.

Старик добрел до ближайшей полянки и распластался в ее центре. Он словно обнимал землю, вбирая в себя силу. Затем поднялся, подошел к могучему ясеню и, обхватив мощный ствол, постоял несколько минут, не произнося ни звука.

– Пора и в путь. Лиходею нельзя давать время, а то обустроится в моих угодьях, не изгонишь. Правда, своими ногами я добираться стану долго. Не позвать ли оленя?

Леший попытался, но на его зов никто не откликнулся.

– Ох, чего это я! – Он стукнул себя по лбу. – Живность нынче сюда носа не кажет. Ладно, пойду пехом, к утру, глядишь, и добреду. Как оно говорится, утро вечера мудренее и все важные дела лучше затевать с рассветом.