Альтер эво

Погано было то, что, единожды открыв свой глупый клюв, Марк теперь никак не мог отлипнуть от чертовой птицы. У него просто больше не получалось. Рассеянное присутствие по-прежнему прекрасно давалось ему в любых других случаях, в том числе в деле убитого старика – и он присутствовал на тренировке Арниса (впечатляюще), следил за Андрулаки (тоскливо) и становился свидетелем весьма эмоционального обмена мнениями между Интой и Ольгой Старковой, случайно столкнувшимися в коридоре (трогательнейшая демонстрация бабушкино-внучкиной любви).

Однако в случае с девушкой его раз за разом наслаивало на проклятущую ворону.

Оставалось либо раз за разом противиться наслоению и возвращаться в поток, и снова концентрироваться, наводя себя на цель, а дальше все сначала, либо принять новые правила игры.

Где-то в животе у Марка зарождалось ощущение, что, заговорив тогда, он все изменил. Ему начало казаться, что теперь дрейф уже никогда не будет прежним. Впрочем, это могла быть и старая добрая профдеформация, когда ретриверу мерещилось, что вокруг сплошь инфопотоки и каузальные цепочки, так что ему и чихнуть, не потревожив ткань пространства-времени, нельзя.

Ну и самая паршивая новость. Марк и правда ею увлекся.

Невысокая, черноволосая, в кудряхах – не похоже, чтоб завивалась, от природы такая. Блестящие карие глаза. Повадка какая-то напряженная, как будто ее что-то непрерывно точит изнутри. Удручающее отсутствие стиля и, судя по всему, полнейшее к этому равнодушие.

«А может, тебя поэтому то и дело прибивает к ней? Об этом не думал, гений сыска?» – интересовалось суперэго, как обычно, голосом Йорама.

Нет, конечно же, вовсе нет.

Ее звали Майя. Марк узнал это на второй раз.

Он наконец бросил попытки как-то повлиять на свой локус и смирился, и воронья нервная система приняла его с распростертыми объятиями. Было уже совсем не так болезненно. Но все равно – приятного мало.

Марк очутился на подоконнике – через минуту, когда немного очухался, он проверил: это был подоконник ее кухни. Внутри, кстати, очень даже миленько, хотя на его домашнюю альтернативу мало похоже. Марк покрутил головой, привыкая к картинке. Странно. Ощущения не такие, как в прошлый раз здесь. Как будто есть небольшая, но разница.

На кухне сидела она сама и какой-то гнусный тип. Мускулов гнусному типу было не занимать. Но Марк на месте порядочной девушки не стал бы доверять такой честной, открытой, «рубаха-парень»-физиономии.

Гнусный тип предлагал девушке куда-то двинуть. Девушка – вот ничему они, блин, не учатся, а? – согласилась. Марк предположил, что осложнения с говорящей вороной и накачанным татуированным мужиком никому здесь не нужны, а поэтому дождался, пока девушка перейдет в другую комнату, и принялся расклевывать ее балконную раму.

– Ну? – Проиграв в битве умов, девушка открыла дверь и с легким раздражением уставилась на Марка. – Чего тебе?

– Выйди на минуточку, – прокаркал Марк. – Пожалуйста. – У него это слово звучало гнусаво и вообще крайне комично: «Пажжа-а-ауста».

Он отметил слова гнусного типа о том, что кто-нибудь всегда слушает. Неизвестно, одна ли это из тех альтернатив, где в ходу тотальная государственная, корпоративная, религиозная или даже гражданская слежка – в своих дрейфах он видал и то, и другое, и третье, и четвертое, – но годы работы научили Марка обращаться с информацией очень аккуратно. Как с заряженным и взведенным оружием. Информация – это ценность. Даже случайно (в особенности случайно) ее не стоит передавать тем, кому она не предназначается.

Марк попятился на несколько вороньих шажочков. Девушка поколебалась, качнула головой и ступила наружу, не сводя с него глаз.

Под этим взглядом Марк вдруг резко осознал, что не представляет, что ей говорить.

– Я Марк, – каркнул он и зачем-то уточнил: – Я не ворона.

– Ясно, – помолчав ответила девушка. – А кто ты, Марк?

– Я ретривер. Такой человек, который собирает информацию.

Девушка подумала:

– Искусственная ворона? Как робот-шпион?

Марк внезапно испытал мощное побуждение поточить клюв о чугунную ножку стоящего на балконе садового стула.

– Все немного… Крр. Все сложно. Выгони этого своего. Не ходи с ним сегодня, завтра сходишь.

– Почему это? – Девушка нахмурилась.

– Надо поговорить.

Девушка не ответила. Она была в мягких спортивных штанах и мятой клетчатой рубахе лесоруба – Марк под угрозой казни на электрическом стуле не стал бы расхаживать в таком виде перед людьми, пусть даже у себя дома. Майя, впрочем, выглядела мило.

Но пользы для собственного душевного здоровья в беседах с говорящими животными явно не видела.

– О старом доме без стекол. – На Марка накатил приступ вдохновения. – Поговорим о том, чего ты хочешь. Чего добиваешься. – Тут ему в голову пришло еще кое-что: – Нет, ты не едешь крышей, не парься.

Длинные предложения удавались ему пока не очень хорошо – может, вороне не хватало объема легких. Горло опять начало болеть.

Девушка снова покачала головой и потерла лоб:

– Ладно. Посиди тут.