Альтер(СИ)

Я ничего не могла понять. Извилины мозга отказывались вращаться.

- Порода? Я тебе что, собака?

Смех усилился. Теперь собеседник буквально захлебывался от хохота.

- Ты вообще понимаешь, что происходит?

Я пошевелила мозгами, но ничего не вышло. Мысли застряли на полпути. Безумно хотелось спать.

- Александр? Что с Александром? С ним что-то произошло! А что не помню!

Собеседник хрюкнул в трубку.

- И не удивительно! Я увез его.

Пьяный дурман чуть отступил, и я вспомнила некоторые моменты жизни.

- Вентьевский!

- Аллилуйя! - вскрикнул Радист.

- Дай мне поголо..., поговол..., поговорить с ним!

- Охо, как все далеко зашло! Вам нужно проспаться. Скверно если он услышит вас в таком состоянии!

- Так он жив?

- Не знаю.

- Дай ему трубку! Немедленно!

- Не хочется.

- Зачем ты тогда звонишь мне!

- Сам не знаю.

- Что ты хочешь?

Послышался тяжкий вздох.

- Я уже говорил. Следует тебе стряхнуть алкогольный дурман и вспомнить, что у меня нет требований.

- Тогда зачем звонишь!

Раздался смешок.

- Посмотреть, точнее, послушать твою реакцию на звонок. Разбередить душевную рану!

- Я хочу встретиться с тобой, Вентьевский!

- Это не входит в мои планы. Пока.

- Стой. Нет. Не бросай трубку! - крикнула я в трубку, но Радист уже давно был вне зоны доступа.

Я бросила взгляд на бутылку коньяка. Коньяк был полон почти наполовину. Или наполовину пуст? Господи, что за ерунда лезет в голову!

Следующая стопка показалась мне почти безвкусной. Не пошло и минуты, как я рухнула на столик подле телефонной трубки.

Мне приснился сон. Ночь. Я стою на какой-то площади и ничего не понимаю. Как я попала сюда? Бегло осмотревшись, я поняла, что оказалась ночью на кладбище. Меня передернуло, и по коже заплясал противный холодок. Порывистый ветер забивался под одежду и холодил мою разгоряченную плоть, отчего мне стало невыносимо холодно. Желая согреться, я бегу в неизвестность, но вереница крестов, памятников не кончалась. Мне показалось, что прошло несколько часов. Вот-вот выглянет солнце, но я каким-то сверхъестественным чутьем поняла, что оказалась в холодном мире, где нет солнца. Тьма и холод этого места сопровождает живую душу вечно подобно воздуху под крышкой гроба. Впереди кто-то есть. Этот кто-то стоит на коленях и целует могильную плиту черного цвета. Я бегу к нему. Еще издали я поняла кто это. Его светлые волосы выделялись в кромешной тьме и слегка сияли, словно нимб над головой святого. На нем были белые штаны. Несмотря на мороз, верхняя часть его тела была обнажена. Парень обернулся и улыбнулся мне.

- Александр! Что ты тут забыл?

Александр погладил с любовью памятник со страшной надписью.

"Радионов Александр Новиков. Страна о тебе помнит и скорбит!" Подле могилы лежал искусственный пистолет и букет искусственных черных роз.

- Я просто вернулся домой. Тут слишком холодно и я совсем замерз, - ответил Александр, обернувшись.

- Куда ты собираешься вернуться?

Александр поцеловал надгробную плиту с собственным именем.

- Сюда. Домой. Этот мир совсем не для меня.

- Ты не должен покидать этот мир. Этот мир (я имела в виду себя саму) нуждается в тебе! Не заставляй его оплакивать тебя!

- Но этот мир так жесток! А там хорошо! Я вернусь туда.

Обернувшись на прощание, Александр ступил на зыбучую почву могилы и быстро ушел под землю. Через секунду я стояла одна подле могильной плиты. Ночь сгустила и без того черные краски. Холод усилился.

Я проснулась в холодном поту и бессмысленно заметалась по комнате. Гудела голова, зверски хотелось пить, но я не обращала на это внимания. Мое сердце сковал смертельный ужас, и я бессмысленно залепетала.

- Вентьевский, молю тебя, сохрани ему жизнь. Покарай меня, но его сохрани! Ему совсем не место там...

Я вспомнила черную, надгробную плиту и черные розы у основания той самой плиты. Я вздрогнула.

Через несколько часов зазвонил телефон. Я тут же сняла трубку. Последние два дня я почти не вставала из-за стола, гипнотизируя взглядом трубку.

- Да?

Молчание по ту сторону трубки.

- Говорите? Радист?

- Да, - коротко ответил Вентьевский.

- Решил в очередной раз подпортить мне нервы?

- Решил позвонить. Сказать, что все кончено. Учись жить с этим.

- Жить с чем?

- Я убил его несколько минут назад. Алло! Алло!

Но я уже бросила трубку. Точнее выронила ее и та со стуком упала на стол. Вновь перед глазами встала ужасная картина. Бледный Александр, в белой одежде и со светящимися во тьме волосами обнимает могильный камень. Я вновь услышала его слова.

"Я хочу вернуться! Там хорошо, а тут так холодно!"

Краем уха я слышала крики.

- Алло! Алло!

Я не обращала внимания на Вентьевского. Тот перестал кричать, но, временами, я слышала его покашливание. Тот еще на связи.

Я взяла трубку.

- Почему ты не убил меня? Почему покарал невиновного?

Радист, казалось, замялся.

- Я..., я не хотел! - тот вздохнул.

Казалось, Радист сам не знает, что говорит. И неудивительно.