Альтер (СИ)

От осознания того, что я действительно говорю правду, мне самому на мгновение стало не по себе. Еще три года назад я не поверил бы, что хладнокровно смогу убить разумное существо, а теперь… Впрочем, я быстро взял себя в руки, жалость — не то чувство, которое следует испытывать на работе.

— Да, — ответил пленный скомканно, но вполне разборчиво.

— Тогда отвечай на наши вопросы и, возможно, останешься жив, — сообщил я свои условия. — Сколько твоих сородичей на островах?

— Зачем тебе знать, безрогий? — вместо ответа спросил он.

— Ты не вправе задавать вопросы, — холодно ответил я.

— Несмотря на то, что меня поймали как кабана, у меня не отняли чести воина! — прорычал он. — Если это навредит моим сородичам, я ничего не скажу.

Ну что же, если он не хочет говорить по-хорошему, то пусть так и будет. Во мне начала закипать злость пополам со здравым расчетом. Я убрал клинок от его горла, а через секунду всадил меч ему в сердце.

— Ты что делаешь?! — заорали на меня со всех сторон.

— Экономлю наше время, — холодно ответил я. — Если он не хочет говорить, живым расскажет мертвым.

— А если бы перед тобой был человек, ты бы и его убил также? — спросила Линна.

— Для тех, кто еще не понял. Нам в любом случае придется перебить всех их. И отодвиньте в сторону свою романтику, вы должны были прекрасно понимать, что в подобных миссиях нам придется убивать, в том числе и людей. В ситуации с охотой на ликантропов в Цертусе была та же история. Либо мы их убьем, либо они будут нападать на людей. Ты участвовала в той вылазке и должна прекрасно это понимать, — дал я развернутый ответ. — Мы не всегда можем оставаться честными и благородными.

Я ослабил оковы, все еще сдерживающие уже мертвое тело, и оно осело на пол.

— Я понимаю, но… Это все равно как-то неправильно, — выдавила из себя Линна.

— Давайте после об этом поговорим, — предложил Локи. — Рэйн, пока ты заставляешь его говорить, мы, наверное, выйдем, позови нас потом.

И он чуть ли не пинками начал выгонять всех из камеры, освобождая мне помещение.

Как же я это ненавижу! Если я еще нормально работаю с прахом, то работать с мертвечиной терпеть не могу. Ни поднимать ее, ни заставлять говорить, но делать нечего, время дорого.

Расписывать сам ритуал я не буду, лишь скажу, что мне пришлось вновь запустить его дыхательную систему и немного подстегнуть работу мозга, остальное было без надобности. На все это у меня ушло около часа, после чего я позвал остальных.

Когда они вошли, вид у них был мрачный. Им явно не нравилась сложившаяся ситуация и мои действия в ней, но предложить что-то другое они не могли, что не улучшало их настроения.

Так, вошли все, только Норна осталась стоять в дверях.

— Начали, — оповестил я собравшихся и обратился к трупу. — Ты меня понимаешь?

В ответ он издал какой-то рык и что-то нечлеНорназдельное.

— Говори на нашем языке, — приказал я. — Ты меня понимаешь?

— Да, — ответил он бесцветным голосом.

— Что вы делаете на архипелаге? — ответ на этот вопрос мы уже знали, но убедиться не помешает.

— Грабим торговые корабли, — также бесцветно и коротко ответил он.

Дальше довольно долго шло чередование вопрос- Ответ.

— Зачем вы грабите корабли?

— Нам приказали те, кто слышат.

Я вопросительно посмотрел на остальных, понимают ли они, о чем он говорит, врать он, конечно, не может, но не факт, что мы все поймем.

— По-моему, так они называют своих шаманов, — сказал Рене.

— Зачем им нападать на человеческие суда? — продолжил я допрос.

— Был заключен договор с безрогими.

— О чем договор? Что вы должны делать?

— Нападать на корабли безрогих, на которых нет знака. Мы забираем себе еду и некоторые вещи. Слабый металл и все остальное забирают безрогие со знаками.

Так, «знак», о котором говорит минотавр, это, скорее всего, эмблема или герб, который я нашел вместе со свитком договора, а «слабый металл», я так понимаю, — золото и серебро.

— Что вы делаете с людьми на кораблях?

— Убиваем, потом они становятся едой.

Меня перекосило, остальных тоже.

— Зачем есть людей? Не хватает награбленного?

— В безрогих много мяса.

— Вот уроды, — пробормотала Линна.

— Что вы делаете с судами?

— Сжигаем.

— Сколько твоих сородичей в вашем лагере?

— Как звезд на небе.

В помещении воцарилась тишина.

— Ты считать умеешь? — наконец спросила Норна, нарушая молчание.

Хороший вопрос, если он считать не умеет, то об их численности мы в принципе не узнаем.

— Да.

Норна пожала плечами, мол, не знаю что делать, но эстафету перехватил Кельт.

— До скольки считаешь? — спросил он.

— До количества пальцев на руках.

— Так мы от него ничего не узнаем, — сказал Кварц.

— Еще не вечер, — ответил я. — Сколько среди вас тех, кто слышит?

— Семь.

— По одному на каждого, — задумчиво протянул Локи. — Справимся.

— Расскажи о морских змеях, — приказал я, правда, не знаю, поймет ли он, о чем я.

— Морские черви подчиняются тем, кто слышит. Они останавливают корабли и после захвата доставляют в лагерь.

— Сколько их?

— Семь.

— Каждый, кто слышит, управляет одной змеей? — на всякий случай спросил я.

— Не знаю.

Ну, вполне возможно, сомневаюсь, что постороннего станут посвящать в тонкости.