Автомагазин здесь как везде в СССР был центром сосредоточения всяких подводных течений и махинаций. На стоянке рядком были выстроены натертые воском для пущего блеска машины всех марок и моделей, выпускаемых нашим автопромом, иномарок не наблюдалось — товар штучный и на знатока с деньгами. А эти скорее всего приманка для лоха. Я поставил свою чуть в сторонке и вышел размять ноги. Не оставаться же за рулем неизвестно сколько времени. Спустя какое-то время, когда солнышко стало припекать, всё-таки уселся в салон, открыв все двери. По внешнему виду всем стало понятно, хозяин авто никуда не спешит. Еще час прошел, прежде чем мой потенциальный клиент вышел на контакт.
— Здорово, земеля! Чего ждем, кого ищем.
— С какой целью интересуешься? Из ментуры?
— Чего так резко сразу? Особо не борзей, парень. В гости приехал, уважай хозяев. Ты ж в гостях?
— Есть такой дело. Ты от скуки подошел или дело есть? А то не люблю языком трепать.
— Допустим, машина твоя понравилась. Что на это скажешь?
Я демонстративно медленно вышел, потянулся и обошел вокруг машины, закрыв задние дверцы.
— Садись вперед, раз по делу — и сам первый сел на место водителя. Когда клиент сел рядом, продолжил — Вряд ли тебе она подойдет.
— Что так, проблемы какие-то с тачкой?
— Угу, в угоне машинка.
— В розыске?
— Нет, пока. Хозяин отъехал.
— Навсегда отъехал? — ага, в голосе появилась опаска. Значит, просто барыга, не мокрушник.
— Нет, через пару дней вернется. А тогда в ментовку побежит.
— Штуку дам.
— За штуку я её с моста вниз кину, больше удовольствия получу.
— Ну… полторы дам.
— Документы у меня на руках, так что две с половиной штуки, и я выхожу из машины.
— Две, и расчет прямо здесь сейчас.
— По рукам. Умеешь торговаться.
— Я смотрю, ты смелый.
— Не смелый. Привычный. Ты вот торговать привык, я забирать, что лежит плохо. Не бери в голову, целее будет. Кстати, сразу предупреждаю, куклу не доставай, беру только настоящие.
— Ха-ха, я так сразу и понял. Не, я не по этой части. Видишь сам, один подошел.
Сумка с моим имуществом и едой вместе со мной богатеньким покинула автомобиль, который уже никаким образом мне не принадлежал. Я и до этого владел им только по праву сильного, а теперь окончательно отказался от прав на четыре колеса. Если кто-то уже ищет беглого солдатика, то это будет непросто, даже при условии, что его пропажу соотнесли с угоном Жигулей.
Сумку на плечо, и в сторону остановки с самым уверенным видом, чтоб всяк смотрящий видел — продавец не плутал с потерянным видом, а ушел на остановку автобуса намба икс. Повезло, автобус подвернулся через пяток минут и успешно провез меня четыре остановки. Я решил, что этого времени достаточно, чтоб убедиться — за пылящим ЛИАЗом никто не едет с непременным желанием выследить самого героического пассажира. Выйдя на какой-то остановке, я перешел через дорогу и углубился в сквер. Идти дворами опасался, с такой архитектурой можно попасть в тупик и не выйти из него до развала СССР. А потом оказаться в независимой Украиной с пачкой бесполезных бумажек. Шучу, конечно, но дворы тут как в историческом центре Ленинграда или Одессы — запутанные и часто тупиковые, да еще закрывающиеся калитками и даже воротами с замками. Город, в центре которого я оказался волею водителя автобуса, был похож на типично восточноевропейский или точнее на австрийский. И не удивительно, всё-таки бывшая Австро-Венгрия, благодатные места. Архитектура прямо шептала — мол, походи, погуляй, поглазей. Когда еще тут будешь, и будешь ли… Нет уж, планы совсем другие — свалить из красивого старинного самобытного города в безликую привычную Москву на историческую родину. Не в Челябинск, не в Верхнезадрищенск, а конкретно в столицу нашу.
Не бежать, не оглядываться, но и не прогулочным шагом плестись — просто идет молодой мужчина с сумкой по каким-то своим делам. Ага, в магазин одежды он шел, это правильно, а то спортивный костюмчик у него прямо скажем, чмошный! В таком хорошо в поезде ехать или в больнице лежать, а на остальное он не годен, не примут всерьез такого спортсмена.