Альтернатива для грешников

Когда жена и дочь ушли, он снова впал в состояние какого-то забытья, пока пришедшая медсестра, симпатичная девушка лет двадцати, не разбудила его для укола. Он покорно подставил бок. И когда девушка ушла, натянул спортивный костюм, собираясь в туалет, который находился в палате и куда вела дверь, расположенная напротив его кровати.

Прыгая на одной ноге, он добрался до туалетной комнаты, где долго приводил себя в порядок. Выйдя из туалета, он заметил, как шевельнулась занавеска: когда он уходил, занавеска была открыта, а теперь ее задернули, словно кто-то решил спрятаться за ней. Он сделал еще несколько прыжков, сел на кровать и осторожно потянулся к подушке – пистолет был на месте. Тяжелый металл приятно холодил ладонь. Чувствуя себя увереннее, он поднял пистолет и уже собирался громко позвать стоявшего за занавеской человека, когда вспомнил об аппаратуре, установленной в палате.

Подумав, он взял яблоко и бросил в занавеску. Занавеска шевельнулась, и стоявший за ней мужчина поймал яблоко. Увидев его, Горохов прижал палец левой руки к губам. Это был Звягинцев.

Глава 26

Я стоял в метро, прижавшись к стеклу, не замечая ничего вокруг. Теперь я знал, что меня уже не остановить. Теперь у меня был конкретный объект ненависти. Из-за Дятлова погибли Зуев, Байрамов, Петрашку, Ленька Свиридов. Мне нужно доехать до управления, позвонить Дятлову. Он сразу прибежит, чтобы меня взять тепленьким. И вот здесь я его убью. Не важно, что и меня потом убьют. Зато я убью Иуду.

Только одному человеку рассказал Ленька обо мне. Дятлову. Все остальные были у генерала. Значит, Дятлов был единственным, кто мог меня предать. И теперь я знал, что ненавижу Дятлова какой-то особенной, холодной ненавистью.

Я сделал несколько переходов под землей и вышел совсем в другом месте, постаравшись прошмыгнуть мимо сотрудников милиции, стоявших у выхода. Я остановил попутную машину.

Конечно, я не сразу поехал к нашей проходной. Мне нужно было все подготовить. У меня оставалось немного денег, и я купил спортивную кепку, чтобы не бросаться в глаза. Проверил оружие и поехал в управление, остановив машину за два квартала. Я пошел к управлению, представляя, из какой телефонной будки я позвоню.

Я шел, думая о своем, и чуть не налетел на девушку. Пробормотав извинения, я хотел обойти ее, как услышал за спиной:

– И вам не стыдно?

Я обернулся. Это была та самая журналистка. Как ее звали? Кажется, Людмила.

– Я не думала, что в милиции работают такие прохвосты, – с возмущением заявила она.

При чем тут прохвосты? Я уже забыл, что было утром. С тех пор прошла целая вечность.

– А я вам поверила, – возмущалась она, – решила, что вы нормальные люди. А вы оказались такими врунами. Я целый час пыталась найти Кирилла Константинова. Или вашего «мурашку». Надо мной смеялись все ваши сотрудники.

Я молчал.

– Почему вы мне солгали? – негодовала она. – Мы же договаривались с вашим командиром, что я не напишу без его согласия ни строчки. Зачем нужно было воровать мою кассету, галантно провожая меня до дома? Зачем нужно было врать, когда я спрашивала о вашем имени? Вы просто могли не отвечать, – она покачала головой. – Теперь я знаю, что все гадости, которые про вас рассказывают, соответствуют действительности.

Мы стояли на освещенном месте, когда я увидел патрульную машину. Я схватил ее за руку и втянул в подъезд. Машина прошла мимо.

– Перестаньте, – вырвала она руку, – вы делаете мне больно.

Она повернулась, чтобы уйти.

– Подождите, – хрипло попросил я, – вам разве ничего не рассказали? У нас погибли товарищи, – вдруг непонятно почему сказал я, глядя ей в глаза.

Она поняла, что я говорю правду.

– Что у вас случилось? – спросила она.

– Убили майора Зуева, капитана Петрашку, старшего лейтенанта Байрамова. Убили моего друга Леню Свиридова.

Она посмотрела мне в глаза:

– Вы хотите, чтобы я об этом написала?

– Да, я вам все расскажу. Я вам расскажу все, как было, но сначала вы мне поможете.

– Надеюсь, вы не попросите прыгать с вами в окно?

– Нет. Мне нужно, чтобы вы позвонили и позвали к телефону старшего лейтенанта Дятлова.

– И все?

– И все. Потом дадите трубку мне.

Мы вышли на улицу, и я показал ей телефон-автомат.

– Дятлова, – напомнил я ей. Она подняла трубку и набрала номер. Долго не отвечали, наконец она кивнула мне.

– Старшего лейтенанта Дятлова, пожалуйста, – она закрыла трубку ладонью. – Говорят, что он вышел.

– Спросите, кто говорит?

– Кто со мной говорит? – спросила она и, кивнув мне, быстро сказала: – Капитан Хонинов.

– Дайте мне трубку, – вырвал я трубку из ее рук. Она удивленно посмотрела.

– Сергей, – быстро сказал я, – это Никита. Дятлов предатель. – Хонинов молчал.

– Ты слышишь, Сергей? – закричал я.

– Сука ты, Никита, – сказал мне вдруг Сергей, – настоящая сука. Будь ты проклят, гад, за то, что предал своих товарищей. Я тебя, гниду, из-под земли достану.

Он бросил трубку. Я стоял с открытым ртом. Это я предатель? Это я п-р-е-д-а-т-е-л-ь?

У меня был вид такой убитый, что журналистка осторожно дотронулась до моей руки:

– Вы что, заснули?