Альтернатива Москве. Великие княжества Смоленское, Рязанское, Тверское

Несмотря на все притеснения со стороны Москвы, Олег Великий последовательно поддерживал Дмитрия Ивановича в борьбе с Литвой и Тверью. Об этом свидетельствуют две договорные грамоты Дмитрия Ивановича с Ольгердом (в 1372 г.) и Михаилом Тверским (1375 г.): первая в числе сторонников московского князя упоминает Олега Рязанского и Владимира Пронского.

Пользуясь «замятней» в Орде, Москва и Рязань перестали платить дань или по крайней мере стали выплачивать ее неаккуратно. Благо, иной раз даже было некому платить из претендентов на ханский престол.

Видимо, следствием этого стал татарский набег на Рязань в 1373 г. «Приидоша татарове ратью изо Орды от Мамаа на Рязань, на великого князя Олга Ивановеча, и грады его пожгоша и людей многое множество избиша и плениша, и со многим полоном отъидоша в свояси».

Войско же Дмитрия Ивановича все лето простояло на московском берегу Оки, но на помощь рязанцам так и не пришло. По мнению наших историков, это была мудрая политика в интересах Руси, а вот когда Олег Рязанский откажется помочь Москве в борьбе с татарами, то его заклемят «предателем».

Глава 6 Куликовская битва – мифы и реалии

В1374 г. фактический правитель Золотой Орды Мамай отправил в Нижний Новгород посла Сары-аку (Сарайку, по русским летописям) с конвоем из полутора тысяч всадников. Цель визита – выбить побольше денег. Но горожане с санкции ли князя Дмитрия Константиновича или нет, сие нам неведомо, перебили татар, а Сарайку взяли в плен. В ответ на избиение посольства отряды Мамая повоевали нижегородские волости – Киш и Запьянье.

Зимой 1376 г. войска Московского и Нижегородского княжеств (московскую рать возглавлял сын Корьята-Михаила Гедеминовича Дмитрий Боброк, перешедший на службу в Москву, нижегородскую – сыновья Дмитрия Константиновича Василий и Иван) отправились в поход «на Болгары».

Любопытно, что татарский историк З.З. Мифтахов утверждает,[91] что русские князья пошли в поход на Казань по приказу Мамая, так как булгарский эмир Азан отказался платить дань Золотой Орде.

16 марта 1377 г. русская рать подступила к Казани.[92] Далее, по версии С.М. Соловьева, основанной на русских летописях, события развивались так: «Казанцы вышли против них из города, стреляли из луков и самострелов. Другие производили какой-то гром, чтоб испугать русских, а некоторые выехали на верблюдах, чтоб переполошить лошадей. Но все эти хитрости не удались: русские вогнали неприятеля в город, и князья казанские Асан и Магомет-Солтан принуждены были добить челом великому князю; заплатили тысячу рублей Димитрию Московскому, тысячу – Новгородскому, три тысячи – воеводам и ратным людям; кроме того, летописец говорит, что русские посадили в Казани своего сборщика податей (дорогу) и таможенников».[93]

А вот З.З. Мифтахов, согласно булгарским летописям, описывает все иначе: «Москвичи захватили с собой заложника эмирского даругчина в Москве Гусмана, а нижегородцы – Сатылмыша. Гусман одновременно занимался „торговлей бобрами и меховыми одеждами“, а Сатылмаш был не только даругчином, но и главным эмирским таможенником на Руси.

Когда русские войска подошли к Казани, то москвичи с ходу бросились на штурм казанских стен. Однако очень скоро они «обратились в паническое бегство». Дело в том, что булгары «ударили из неизвестных русским пушек». Поскольку русские не слышали, как грохочут пушки, то летописец записал так: «Казанцы производили какой-то гром, чтобы испугать русских».

Когда русские воины панически побежали от городских стен, «Марджан стремительно вылетел из города со своими казаками и рубил москвичей до Ягодного леса». В это время нижегородцы находились в Ягодном лесу и «с полным безразличием наблюдали за происходящим» до тех пор, пока их князь не приказал им выйти на опушку леса. Однако через некоторое время они снова вошли в лес. Когда стало ясно, что выманить нижегородцев из леса не удастся, Марджан вошел в город. После этого москвичи и нижегородцы, двигаясь медленно, с большими предосторожностями, подошли к городу…

Когда русские войска приблизились второй раз к стенам крепости со стороны Булака, позади них появилась конница Енейтека. И вскоре семь тысяч русских пехотинцев оказались в кольце окружения. Они «укрылись за своими возами». Тем временем русская конница отошла к внешнему посаду Биш-Булте и не давала Енейтеку раздавить окруженных…

Когда противостояние в окрестностях Казани стало приближаться к критической точке, воеводы вступили в переговоры. Договорились о следующем: воеводы согласились заплатить по ермаку за каждого оставшегося в живых русского пехотинца. Когда требуемую сумму привезли из Нижнего Новгорода, Енейтек открыл дорогу для отхода русских войск. Пехота стала уходить под прикрытием своей конницы.

До крепости Лачык-Уба (совр. Лыского в Нижегородской губернии) русские войска сопровождал со своим отрядом Енейтек. При нем находились в качестве заложников двое русских воевод, попавшие в плен. В окрестностях крепости Лачык-Уба русские отпустили Гусмана и Сатылмыша, а булгары – двух воевод.