Альтернатива (полная версия)

   " Это ведь они только тренируются. Потом, если волю дать, начнут по-взрослому. Знаем, проходили!" – думал, сжимая кулаки, Сергей. И вдруг внутри сознания кто-то отчетливо произнес.

   " А ты сделай все, чтобы не давать им волю!"

  Глава 8

   В середине недели Анжела и Марьянка вернулись из деревенской ссылки. Поезд прибывал около десяти. Встретить у Макса не получалось и он накануне заказал к вокзалу коммерческое такси с предписанием, забрать их от дверей вагона. Все прошло успешно, и перед обедом Анжела позвонила ему на уже с домашнего телефона. Вечером, уйдя пораньше с работы, Макс купил на рынке букет роз и по дороге завернул в коммерческий за тортом. Поднявшись на свой этаж, он хотел было по привычке достать ключи, но вспомнил, что в этом уже нет надобности, и надавил кнопку звонка. Обрадовавшись, что про него, наконец, вспомнили, ветеран отозвался долгим дребезжащим звуком. Когда он затих, Макс услышал за дверью быстрые шаги и веселый голос супруги:

– А вот и наш папа!

   Девушек своих он застал загоревшими и отдохнувшими. За праздничным ужином Марьянка рассказывала, как они с тетей Валей ходили за грибами, а соседские мальчишки брали ее с собой на рыбалку. Анжела иронично сетовала, что муж сплавил ее из дома на сельскую каторгу. Что спина до сих пор болит после огорода, а пилить и колоть дрова она теперь умеет не хуже любого мужчины. В полупустом до их приезда холодильнике, теперь и яблоку упасть было негде. Целую полку, занимали домашние заготовки – подарки от тети. Баночку соленых огурчиков Макс решил, не откладывая в долгий ящик, попробовать. Под такую закуску не грех было и выпить. Початая бутылка "Столичной" дожидалась своего часа. Пару недель назад он открыл ее, но потом, дабы не впадать в грех одиночного пьянства, законсервировал на дальней полке кухонного шкафа. Но теперь можно было и разговеться. Ради торжественного случая и супруга не отказалась составить компанию. За разговорами и воспоминаниями о сельской жизни содержимое заначки быстро пошло на убыль. Видя, что ужин затягивается, дочь выпросила сухим пайком кусок торта и отправилась в свою комнату к игровой приставке. А Анжела подсела ближе к мужу, и вскоре они уже обнимались, почти как много лет назад, когда Макс после похода в театр заманил ее на эту же самую кухню, якобы на чашку кофе.

   В понедельник Анжела отправилась на работу. И чувствовалось, что делает она это не по принуждению, а скорее с радостью. Видимо стосковалась в сельской глуши по общению и светской жизни. А ближе к концу недели Максу в категоричной форме было заявлено, что в выходные они всей семьей вместе с коллегами из ее отдела отправляются на двухдневный туристический пикник в Подмосковье. Максу идея провести выходные в незнакомой компании не очень понравилась. Но в итоге он сдался, правда с условием, что позовет Сергея с семейством.

   Дизайнерщики в министерстве были чем-то вроде креативной элиты. Мужчины из общей среды выделялись почти поголовной бородатостью, дамы экстравагантностью нарядов и частым посещением курилок. Общались они там только с коллегами из своего отдела. И поднося к накрашенным губам длинные импортные сигареты, как правило, несли какой-то высокоинтеллектуальный бред. Во всяком случае, человеку постороннему так почему-то казалось. Услышав в какой кампании его зовут провести выходные, Сергей хотел отказаться. Но когда узнал, что будет дочь Макса, изменил решение. Девчонка была на два года младшего его сына, но все равно почти ровесница. К тому же, со слов коллеги Сергей знал, что она довольно быстро адаптировалась в новой реальности. Так, что Сашке знакомство явно могло пойти на пользу, и ради этого можно было претерпеть и ночевку в палатке, и общество рафинированных интеллектуалов.

   Рано утром в субботу два семейства встретились возле выхода метро Комсомольская. После официального представления вместе двинулись к платформе Ярославского вокзала, где собиралась основная группа. По мере движения, как то само собой произошло разделение. Впереди прокладывали в толпе дорогу Сергей с Максом, следом, быстро найдя тему для беседы, шли их жены. Замыкали колонну дети.

   В середине платформы увидели остальных участников пикника. На сложенных в кучу рюкзаках расположились три дамы в штормовках, рядом о чем-то оживленно беседовали двое мужчин. Они оба пришли в походной экипировке. Но у одного под жестким брезентовым воротником шею облегал цветастый платок с изображением Эйфелевой башни, а полное отсутствие признаков растительности и тонкие капризные черты лица, делали его похожим на стареющую кокетку. Его молодой собеседник, наоборот, выглядел подчеркнуто мужественным и бородатым. Еще один бородач, встав с гитарой наперевес, громко исполнял что-то агрессивно-романтичное из походной тематики. Пассажиры утренней субботней электрички, обходя островок рюкзаков, смотрели на это по-разному. Кто с одобрением, кто отводил глаза, а у кого-то на лице было написано:

   "Хватит бренчать, и без тебя с утра тошно! "