Альтернатива (полная версия)

   В конце августа детище Зинаиды, наконец, вступило в самостоятельную жизнь. Нарекли его сложно и безлико: "Хозрасчетное совместное предприятие по изготовлению женской одежды N4". Скомпрометировавшее себя в прошлом слово "кооператив" с вывески предпочли убрать. Под термином "совместное" подразумевалось сочетание свободной инициативы с государственным регулированием и участием. Понятие частной собственности пока не фигурировало, хотя по этому поводу в министерстве шли дискуссии. Крежинский принимал в них активное участие. По его мнению, даже сейчас, на этапе становления, надо было определиться с конечной целью. И, сначала, задать себе вопрос:

   "Что мы хотим получить?"

   Для многих, все вроде было предельно ясно. Нужна более эффективная модель организации производства. Но таким реформаторам "без страха и упрека" муж Зинаиды задавал вопросы дальше:

   " А за чет чего она будет эффективной? Материальная заинтересованность каждого работника?"

   Ответ тоже был вроде ясен. Но той же цели служила и сдельная форма оплаты труда. Применялась она давно и повсеместно. Ограничения зарплаты по категориям касались в основном инженерно технического персонала, управленцев и всех тех, чью работу штуками и килограммами не измеришь. И тут вроде бы тоже проблем не возникало. Все перевести на коллективную сдельщину и идти дальше в светлое будущее семимильными шагами! Но зачем тогда вообще возрождать кооперативы? Не достаточно ли реорганизовать систему оплаты труда в государственных предприятиях?

   Оппоненты отвечали цитатами из пленумов и постановлений. Но за их бодрой скороговоркой угадывалось лишь желание быстрей поставить в свой послужной список галочку о выполнении. Говорили о частной инициативе, об ответственности за результаты труда. Произносили много хороших правильных фраз, но никто из говорильщиков по-настоящему не знал, да и не особенно хотел знать, почему все благие пожелания до сих пор не дали нужного эффекта. А когда Крежинский напоминал, что система полностью основанная на личной инициативе с жесткой ответственностью уже существует, и спрашивал: " А не туда ли мы хотим прийти?", его начинали обвинять в пропаганде чуждой идеологии. Но Зинаида, как никто другой, знала, что ее Павел как раз боится того, что страна свернет с выбранного сто лет назад пути. И вместе с накопившимися проблемами выкинет то, что ценой огромных жертв удалось достичь. Как пьяная мать-алкоголичка выплескивает вместе с грязной водой из детской ванной так и не отмытого до конца ребенка. Понимала она, что муж и сам не знает пока ответ и пытается нащупать спасительную тропу в тумане пустых слов, бодрых лозунгов и корыстных интересов.

   Самой же ей было не до теоретических размышлений. С самых первых дней предприятие забирало все силы. Помимо прочих вопросов, сначала надо было отладить механизм работы цеха. И тут во многом помогал опыт бригадирства. Несмотря на куда больший объем задач, сейчас в чем-то было даже легче. Во всяком случае, она уже не находилась между двух огней. Но, оказавшись в стане руководства, Зинаида резко отделяла себя от господ, на чье благополучие клала здоровье и силы в своей прошлой жизни. В отличие от тех сытых и лощеных котов, ее в первую очередь интересовало само дело, а не только деньги и удовольствия, которые за них можно приобрести. Пока она даже не думала о будущей прибыли. Куда важнее было увидеть свою продукцию на полках магазинов и женщин, вертящихся перед зеркалом примерочной в ее платьях. И в то же время она отдавала отчет себе отчет, что подспорье такому бескорыстному энтузиазму твердое плечо мужа и зарплата, которую продолжала получать, все еще оставаясь сотрудницей министерства. А те, кому она прокладывает сейчас дорогу, всего этого иметь не будут. И что заставит их идти на риск, покинув теплые насиженные места в государственной системе? Но, именно на такие вопросы искал ответ Крежинский. И, в кои веки, позволяя чувствовать себя женщиной, она оставляла их мужскому аналитическому уму.

   С сотрудниками отношения складывались по-разному. Технолог Корзинкин и закройщица Валентина уже давно стали соратниками и единомышленниками. Работницы цеха за глаза называли их свитой. Саму Зинаиду окрестили хозяйкой. Прозвище ей не нравилось и даже раздражало. Но тут уж ничего не поделаешь. Если уж прилепили тебе в народе ярлык, оторвать его крайне сложно. В лицо называли по имени отчеству. И на том, как говорится, спасибо!