Альтернатива вершины Ключ

– Я хочу, – медленно сказал Володя, – чтобы каждый из нас пережил эту ночь без вмешательства химикатов. Желательно – с вмешательством совести. Спокойной ночи. – И погасил свечу.

Перед рассветом Саша вдруг проснулся, вылез из палатки. На востоке тянулась тонкая, серая, светлая полоса. В этом раннем свете можно было разглядеть внизу ровное стоячее море облаков, откуда, как океанические острова, выглядывали кривые пирамиды черно-белых вершин.

Рядом с палаткой тлел красный огонек. Кто-то курил. Саша подошел – курил Володя.

– Ты чего? – спросил Саша.

– Сорвался, – печально ответил Володя. – Три месяца не курил. А тут еще и сна нет. Когда на флоте служил, помню, всем кубриком смеялись над словом «бессонница». Представить себе не могли, как это можно не заснуть. Думали, выдумка. Дураки были молодые.

– Жениться тебе нужно, Володя, вот что, – сказал Саша. – И мальца сотворить по собственному проекту.

– Кажется, близок, – ответил Володя. Помолчали.

– Лиду жалко, – сказал Саша.

– Жалко, – сказал Володя. Оба вздохнули.

– Слушай, капитан, ты ведь когда-то стихи писал. Чего ты бросил? Тебя ведь печатали.

– Лучше бы было, если бы не печатали, – хмуро сказал Володя. – Раз напечатали, два, и уже сами собой стали сочиняться стихи – то к празднику, то к юбилею… И всегда подписывали: Садыков, рабочий. Все равно что подписывать: Толстой, помещик. Как будто то, что я рабочий, давало мне какую-то поэтическую индульгенцию. А когда появилась Маринка, она посмотрела мои сочинения и сказала: «Садыков, нельзя заниматься делом между делом». И была, как всегда, права. Она вообще была мировая баба.

– Сколько ты ее не видел? – осторожно спросил Саша.

– Восьмого июля было шесть лет.

– Ты романтик, Володя.

– Если что-нибудь хочешь мне рассказать про нее, лучше не надо, – быстро сказал Володя.

– Ничего я не хочу, – грустно ответил Саша. – Я хочу сейчас только одного – провалиться сквозь землю.

– Это хорошее желание, – улыбнулся Володя. – Я тебе, Саш, сочувствую. Однако шел бы ты спать. Завтра вам с Русланом много работать.

– Странно, – сказал Саша, – я думал, что ты меня станешь уговаривать.

– Сашечка, дети ли мы? – сказал Володя. – Нашей дружбе с тобой – четырнадцать лет. Иди спать, я здесь еще покурю – украл у Руслана целую пачку. Покурю и подумаю, как я и на Талгаре, на пелевинском маршруте, и на Хан-Тенгри, и на стене Аламедина не сумел разглядеть в тебе сегодняшней ночи.

Саша чуть прищурил глаза.

– Ты жесток, – сказал он.

– Гораздо менее жесток, чем ты, – ответил Володя. – Иди спать. Я через час всех подниму.

Завтракали мрачно. Палатка была уже свернута, шипел примус. На нем стояла алюминиевая миска, в которой грелись мясные консервы. Все, сгрудившись, хлебали из этой миски. Саше не везло – как ни возьмет ложку, либо кусок мяса с нее упадет, либо жирный водопадик на брюки штормовые прольется. И глядел Сашка как-то странно, больше в себя глядел. Хуже всех, наверно, чувствовал себя Руслан. Все время суетился, острил, говорил, будто словами пытался замазать общую неловкость и напряженность.

– …а еще был такой случай, – говорил Руслан с фальшивой веселостью. – У нас есть лейтенант Юра Чеботников. Он гнался за нарушителем. Тот – в переулок. На «Жигулях-2106». Выскакивает на перекресток – и на красный свет! Юра сумел за ним проскочить. А дальше – тупик! Там стройка шла, на Красноармейской. Юра зажимает нарушителя бампер к бамперу, выскакивает, а за рулем – кто бы вы думали?

Все доедали консервы и никак не реагировали на рассказ Руслана.

– Нет, правда, знаете, кто за рулем был?

– Ну что, будем веревки делить? – спросил Володя. Вопрос был адресован к Саше. В этот момент как раз Саша погрузил свою ложку в миску, но обнаружил в миске уже полную пустоту. Он сдержался, не сказал ничего плохого, аккуратно отложил ложку в сторону и, глядя куда-то в сторону, тихо произнес:

– У меня есть предложение. Чтобы нам быстрее спуститься, нужно траверсировать стену вправо, выйти на гребень, а там мы быстро сбежим вниз.

Саша сказал «нам», сказал «мы». Это было так неожиданно, что все замолчали, глядя на него. Потом стали смотреть на капитана.

– Очень хорошее предложение, – не спеша сказал Володя. – Так мы и собирались сделать.

Он легко; но ясно подчеркнул слово «мы». Тут Руслан приподнялся с камня, на котором сидел, приобретя позу наездника.

– Так ты… – сказал он, – то есть мы…

– Ребята, – сказал Саша и впервые поднял глаза, посмотрев на Володю, – я чувствую себя ужасно. Я, конечно, пойду с тобой, капитан.

Тут Руслан с криком «Сашка, Сашка, гад!» вскочил и сграбастал архитектора в свои самбистские объятия. Лида тоже бросилась к ним. В итоге перевернули примус и продавили миску. Володя поправил дела с примусом и, улыбаясь, закурил.

– Это что еще за новости? – спросила Лида. Володя махнул рукой. Руслан, увидев в руках у Володи сигареты, закричал:

– Уникальный случай! Воровство на отвесной скале!

– Ну что, капитан, берешь меня обратно? – весело спросил Саша. Володя хотел оставаться серьезным, но улыбка сама распирала его лицо.