Альтернативная история А. Колганова (СИ)

Заметим, что во всем тексте рецензии ничего не было сказано о персоналиях, только о программах, хотя откол "левой" и "правой" оппозиций произошел именно в силу программных расхождений соответственно по первой и второй альтернативам, упомянутым в самом начале рецензии. Выскажу предположение, что в реальных условиях первой половины 20-х годов, когда по результатам гражданской войны в стране осталась одна партия, институционализация фракционности была бы оправдана. Кто-то должен забегать вперёд, а кто-то - служить тормозом, чтобы не заносило на поворотах истории. Сюжет романа во многом вертится вокруг разного рода интриг, направленных на предотвращение откола оппозиции, прежде всего левой. Занятие довольно неблагодарное, с учётом того, что партию в 20-х больше раскалывали амбиции её вождей, чем программные расхождения. Снять межличностные конфликты могла бы определённая формализация процедуры принятия решения Политбюро, а лучше - методологизация деятельности этого органа. Для того чтобы направить личные амбиции в русло хозяйственно-организационного строительства, позиция аппаратчика средней руки не самая удобная - альтер-эго Колганова лучше было бы вселяться непосредственно в голову товарища Сталина, воистину став великим вождём и мудрым учителем, корифеем всех наук. Однако это снижает художественную напряжённость, ведь основной посыл в том, "что мог бы сделать обычный человек, если бы знал". С другой стороны, моделирование действий верховной власти при наличии полной информации наиболее педагогично с точки зрения исторического анализа - историк здесь как бы примеряет на себя роль "владельца системы", решая тем самым задачу нахождения оптимальной последовательности управленческих решений с учётом апостериорной информации. Было бы интересно построить зависимость эффекта действия информации из будущего от блага и уровня развития общества. Вообще, информация из будущего тем ценнее, чем на более высокий уровень она поступает. Быть может, полукочевые арабские племена сумели некогда создать одну из величайших империй в истории человечества, поскольку их вождь Мухаммед действительно в какой-то мере предвидел будущее? Вообще тема правителя-пророка уже затрагивалась в мировой фантастике, прежде всего в цикле "Дюна" Фрэнка Герберта, однако нельзя сказать, что эта жила выработана до конца, так что сюжет может быть развит и в этом направлении. Например, главный герой может быть наделён знанием собственной судьбы - реципиент должен умереть в тот день и час, когда будущий вселенец появится на свет[13]. В этом случае сюжет трактуется в духе этики Спинозы: "Свобода есть осознанная необходимость"[14][15]. В сравнении с самой исходной посылкой о возможности переноса информации из будущего в прошлое это предположение ничуть не более антинаучно. Авторы, пишущие в жанре фэнтези, делают куда более антинаучные предположения в значительно большем количестве, однако это не принижает художественных достоинств их произведений, хотя у многих альтернативной оказывается не только физика, но и логика. В "Жерновах истории" предположения мистического свойства сохраняют социологические закономерности, поэтому роман вписывается в жанровые рамки твёрдой НФ, однако сам механизм "переселения душ"[16] приоткрывает дверь всякой "чертовщине" в духе Гоголя и Булгакова. В Средние века Осецкого сочли бы одержимым демоном... демоном из будущего. И почему бы духу, избравшему тело Осецкого для выполнения своей миссии, во благо грядущих поколений не переселиться со временем в тело его преемника на руководящем посту, для того чтобы и далее направлять родную страну по правильному пути? Можно ли представить себе советское государство, десятилетиями управляемое тайным некромантом? И заодно создать когнитивный диссонанс, вывернув образ "империи зла" наизнанку, когда внешняя атрибутика "тоталитарного" "Мордора" не соответствует его внутреннему содержанию? Конечно, это уводит сюжет далеко в сторону от основной проблематики, но как бы намекает нам, что желание осчастливить человечество может обернуться жаждой вечной власти.

И последнее: необходимо сказать, что все эти рассуждения представляют сугубо исторический интерес. Как писал Гегель в "Философии истории", "сова Минервы вылетает в полночь". К 70-м годам прошлого века индустриализация и урбанизация России были так или иначе завершены, и сейчас перед нами стоят совершенно иные задачи, к решению которых "уроки истории" непосредственно неприменимы. За прошедшее время мир успел поменяться дважды - в 1945-м и 1991-м, поэтому реальный конфликт интересов по отношению к судьбам ушедшей эпохи лишён смысла. Настало время объективного анализа.

[1] Интересно, как бы развивалась строительная индустрия, если бы стандартом стали бы шестигранные и цилиндрические конструкции Мельникова?

[2] Robert C. Allen Capital Accumulation, the Soft Budget Constraint and Soviet Industrialization.

[3] По мере автоматизации производства происходит "сжатие" старых отраслей.