Альтернативная личность

– Если я вам нужен, подождите меня внизу, в вестибюле, – предложил Сергей Арнольдович, не желая посвящать Жорика в суть дела. – Я скоро закончу…

– Можно, я все-таки вам кое-что покажу? – настоял Жорик и самовольно принялся что-то набирать на экране.

– Что это? – воскликнул Сергей Арнольдович. – Соня? Фотография…

– Соня, – кивнул Жорик. – Статья «Вода забирает молодых». Утонула летом текущего года… А вот вы, узнаете?

– Я? – не поверил Сергей Арнольдович, – Не может этого быть!!!

– Снимки с места происшествия. Тяжелое ранение в голову. Преступник не найден…

– Быть этого не может! – возмутился Сергей Арнольдович. – Кто вы такой?!

– Мы ведь знакомы с вами, Сергей Арнольдович.

– Вижу, что недостаточно… – Берггольц вскочил, опрокинув стул. – Уйдите!

– Я-то могу, – сказал Жорик, – только кто вам расскажет?

– Мне ничего не нужно…

– Подумайте. – И Жорик положил перед Сергеем Арнольдовичем атлас автомобильных дорог. – Это очень подробная карта, можете показать мне город Снежин, откуда вы недавно вернулись?

Сергей Арнольдович нашел нужный лист, повел пальцем по странице, на север от Москвы, выше, правей: вот Ярославль, вот Нижний Новгород, Киров… Снежина почему-то не было. Не может быть, ведь этот город на любой карте обозначен!

– Хорошо, – согласился Сергей Арнольдович, – слушаю вас.

* * *

– Сегодня довольно тепло, – сказал незнакомец, – не находите?

– Тепло, – согласился Андрей. – Минус пять?

– Не ниже, – кивнул незнакомец. – Хорошая погода для лыжной прогулки. Я хотел вас попросить… Расскажите о мальчике, – предложил незнакомец. – Из картона который, с санками.

– А что рассказывать, обычный мальчик, – Андрей присел на скамейку, – пяти лет. Родинка за ухом. Знаете, мне от отца такая передалась. Значит, должна и ему. Большая, как копейка. И вот тут на пальце, видите? У мальчика тоже должна быть. Это ведь передается?

– Передается, – кивнул незнакомец.

– Катька придумала, что он хулиган будет. В хорошем, конечно, смысле. Ну, не оторва. У нее ведь никого нет: сестра была старшая, большая такая девушка, крупная. Лидия. Лида. Потерялась. Поехала на стройку какую-то, за кавалером, и не вернулась. Мы с Катькой тогда школу заканчивали. Супруга шутя броненосцем ее звала, за габариты. Сейчас она бы ого какая гранд-дама была… Искали по запросам, не нашли. Никого у Катьки не осталось – я только и моя мама. Но мы отдельно с Катькой жили. Получили квартиру… Жили. – Андрей поднялся. – Давайте пройдемся.

– Давайте.

– Мне кажется, он сейчас играет под елкой. Там, далеко, в маленькой комнате. Играет с солдатиками. И кошечка у него, с одним глазом. Супруги моей кошечка. Хвост на булавке держался… Или гулять ходит. Для детей ведь гулянье – первое дело. К Яузе спустишься, сядешь в санки, толкнешься с горки и летишь: в глазах мельтешит, голова кружится. И орешь, на всякий случай. И другие орут – кто кого. Спустишься, и опять – вверх. И все по кругу. Вечное начало и неизбежный вечный конец. Да, Яуза. Мы в детстве там катались, хорошее место. Север Москвы. Между Свиблово и Бабушкинской.

– Знаю, – сказал незнакомец.

– Там имеется место такое, где поезд метро над рекой идет. Но его не видно – тоннель в холме спрятан. Холм над рекой… Так иногда страшно делается: бу-бу-бу из-под холма вырывается, будто под землей перекатывается что-то. Или будто в преисподней чаны огромные ворочают.

– Помню, – согласился незнакомец.

– А то и на лыжах вдоль реки бегать. Лыжи мы ему сделали. И палочки из трубочек от сока. Удобно очень. Сначала он плохо держался, потом привык и даже понравилось. Смеялся много. Любил свалиться в снег, перевернуться на спину и лежать так. Мальчишки любят это: озорство у них в крови. На лыжах и с холма проехаться можно. Летишь, аж ветер в ушах. Кажется, что и не по земле вовсе – не по снегу, то есть – а чуть-чуть выше, сантиметров на десять. Потом – бах! – зацепился за что-то. И весь в снегу, по уши.

– По уши, – согласился незнакомец.

Они остановились.

За оградой старушка мела снег. Под крестом лежали две гвоздики.

– Симпатичная фотография, – сказал Андрей. – Мне она всегда нравилась: сирень, два смешных зуба, травинка, челка на левом глазу – на правом, если на фотографию смотреть по эту сторону. Еще школьница. А моя мне не нравилась никогда – я в жизни не такой. Хотя, может и такой, объективу видней. Часто ведь бывает, что людям не нравятся их фотографии. Им кажется, что они в жизни лучше, симпатичней как бы.

– Симпатичней… – согласился незнакомец.

– Мама, – позвал Андрей. Но старушка не обернулась, а незнакомец строго посмотрел на Андрея. – Простите, – извинился Андрей.

Закончив уборку, старушка постояла короткое время, бубня что-то под нос, и, закрыв калитку, пошла по аллее.

– Пойдемте, – позвал незнакомец.

Через некоторое время Андрей обернулся: старушки уже не было.