Алу: так плачет ветер

— Я могу понять, почему вы не обратились за помощью. Пусть это было глупо, но понять я могу. К тому же, — она перевела взгляд на Магнума. — Помощь у вас всё-таки была.

— Что будет с магистром Канемом? — прошептала я. Столько оборотней видели, как он убил Фортиса. Но я не нашла в себе сил ужаснуться этому, не после того, что Фортис хотел сделать с Кларой. И что-то такое было в глазах мэтра: он пришёл в ужас от одной мысли, что его судьбу будет решать дакса Августа. И это заставило меня вздрогнуть. Действительно ли его слова правда? Я жила в этом клане восемнадцать лет, она хорошо со мной обращалась, могло ли это быть лишь притворством?

— Как только он очнётся мы проведём допрос, — она посмотрела на меня с сочувствием. — Думаю, всё будет хорошо, — едва слышно шепнула она мне почти в самое ухо. И её взгляд сказал о том, что она позаботится об этом. Я подавила облегчённый вздох.

— А с Норбилами?

— Как только прибудет глава клана Норбилов, мы решим, что нам делать. Но, разумеется, это большой скандал, который все предпочли бы сохранить в тайне, — и снова этот взгляд. Братья Норбилы не постеснялись сказать, что я фокса, умолчав о своём преступлении. И если мои слова ничего не изменят, то показания Клары всё решат. Напряжение между Лунарами и Норбилами станет ещё более заметным. Но это не то, что сейчас меня волнует.

— Вам лучше уехать, — вдруг на грани слышимости прошептала директриса, несмотря на купол. — Пока не поймём, во что выльется вся эта ситуация.

Я сглотнула и посмотрела на спящую Клару, а затем на Магнума. Сердце разрывалось. Если Норбилы продолжат болтать, в скором времени о моей сущности станет известно всем, и начнутся проблемы. Также Фортис заявил, что как только дакса Августа узнает, что проклятие снято, мне конец. У меня оставалась надежда лишь на мэтра Вульдса, ответ которого мог бы пролить хоть какой-то свет на ситуацию. Если, конечно, он тоже тайно меня не ненавидел все эти годы.

— Сколько у меня времени? — прошептала я. Директриса вздохнула.

— Три дня. Столько будет идти срочное письмо в Игравию. В клан Лунар информация дойдёт примерно за два дня. Всё прояснится, когда мы узнаем позицию Марка Норбила. И даксы Августы, которая, думаю, захочет приехать.

— Спасибо, — со всей искренностью сказала я. И если несколько дней назад моё решение об отъезде в Лисьи земли было тяжелым, но терпимым, то теперь я не знала, что мне делать. Не после того, как Руджета убили на глазах Клары. Не после того, как пострадал Магнум. Не после того, что сказал Фортис о даксе Августе.

— Думаю, вы стоите всей заботы этого молодого человека, — она неожиданно тепло взглянула на Магнума и на мгновение сжала его не забинтованную руку.

У меня в горле застрял ком. Теперь я не знала, как поступить. Я не могла оставить Клару в таком состоянии, я не могла не убедиться, что с магистром всё в порядке. Я не могла не дождаться ответа мэтра Вульдса.

Мне так тяжело давалось решение, когда ситуация ещё не накалилась. А теперь сердце словно вырвали у меня из груди и порезали на части. В тот момент, когда я должна поступиться собой и остаться, заботясь о близких, у меня забрали выбор. И это осознание заставило меня чувствовать беспомощность и ужас, сковавшие тело, сделавшие его чужим.

Два дня. На самом деле у меня только два дня, чтобы попрощаться с ними, возможно, навсегда. И если ещё утром это казалось огромным промежутком времени, то сейчас, глядя на побитые тела и покалеченные души, это ощущалось тремя секундами.

Время уже почти вышло.

Пока я размышляла, мои раны обработали. Благо ребра оказались целы, но было много сильных ушибов. После я подошла к Кларе и сжала её холодные пальцы. Допросы скоро начнутся.

— Клара, — мягко позвала я свою сестру. Свою храбрую, добрую младшую сестру.

— Ты цела? — она моргнула, осмотрев меня, и поморщилась, глядя на правую сторону моего лица.

— Вполне, — прошептала я, игнорируя боль. Это казалось сущей мелочью по сравнению с её разбитым сердцем или ранами Магнума.

Магнум. Теперь это имя легко проскальзывало в моих мыслях. В конце концов, защищая меня, он убил оборотня. То, как его когти не колеблясь превратили грудь Фортиса в месиво, должно наполнять меня ужасом. Но я могла думать только о том, что это будет значить для него. О том, какими всегда серьёзными были его глаза в свете камина, какими осторожными редкие прикосновения, как он оказался рядом в самый сложный момент моей жизни и как он продолжил оставаться рядом после. Как он смотрел на меня и обещал: то, что вы приобрели никуда не денется и будет ждать.

И чем это для него обернулось? Лишь болью.

Я перевела взгляд на Клару. И для неё тоже. Проклятие, которое наложил кто-то близкий ко мне, испортило жизнь и ей.

— Скоро начнутся допросы, — мягко сказала я.