Алуиты. Сохраняющая равновесие

Повелитель молчал, а Моранг не смел поднять голову – он так и стоял, преклонив колено, и лишь грохот его собственного сердца разрывал гулкую тишину пещеры.

– Ты уверен? – наконец спросил Повелитель.

– Да, уверен, – Моранг вытащил из кармана сложенный вчетверо листок бумаги и, не поднимая головы, протянул в темноту. Краем глаза он заметил тень, выскользнувшую откуда-то из туннелей слева, невидимая рука выдернула листок из его пальцев.

Моранг ждал. Он знал наизусть эту коротенькую заметку, взятую с новостного сайта небольшого провинциального городка.

«НЕВЕРОЯТНАЯ НАХОДКА

Сегодня в Бельце журналистам показали фрагменты уникальных фресок, которые были написаны в начале XII века, еще до монгольского нашествия.

 Их обнаружила группа реставраторов под руководством д.и.н. профессора

И. М. Кирсанова при реставрации разрушенной часовни в районе Старого городища.

Журналистам лишь на пару минут приоткрыли самые ценные части фресок, чтобы не потускнели краски, хорошо сохранившиеся под слоем старой штукатурки. Правда, пока понять, что это – часть сложной росписи или только фон – очень трудно. Реставраторам еще предстоит непростая и кропотливая работа».

На фотографии возле стены часовни стоял седовласый благообразный мужчина в окружении трех молодых женщин. Одна из них отличалась необыкновенной красотой, которую не портили ни пыльный серый халат, ни прикрывающая темные волосы косынка. Высокая, стройная, с тонкими чертами лица, она единственная не улыбалась и даже не смотрела в объектив. Именно эта напряженная поза женщины и привлекла внимание Моранга. «Как будто не хочет фотографироваться, – подумал он, когда впервые взглянул на снимок. – Интересно, почему? Обычно красивые женщины камер не боятся».

Подпись под фотографией гласила:

«На фото: профессор Иван Михайлович Кирсанов и художники-реставраторы Людмила Гурова, Ирина Татаринова и София Никитина».

– Заметка двухнедельной давности, – наконец произнес Повелитель после долгой паузы.

– Я должен был все проверить, господин, – быстро проговорил Моранг. – Должен был сам убедиться, прежде чем сообщить Вам, чтобы не допустить ошибки как…

– Как Юм, – закончил за него Повелитель.

Моранг кивнул.

Юм, Юм… Он поторопился. Решил, что нашел девушку. Она действительно была очень похожа на ту, что они искали столько лет. Так же красива – длинные темные волосы, синие глаза, белоснежная кожа, но… слишком молода, ей было чуть за двадцать. Юм этого не учел. Чересчур велико было его желание угодить господину, а заодно обставить Моранга, поэтому Юм принял весьма опрометчивое решение – похитить девушку и доставить сюда, в заброшенные туннели дреков.

Медленно, очень медленно Повелитель вырывал душу Юма из его тела, Морангу до сих пор слышится по ночам его дикий нечеловеческий крик. Не то чтобы ему было жаль этого выскочку, но пост, который занимал Юм в мире людей, серьезно облегчал им жизнь. Фактически они использовали всю мощь государственной машины людей для своих целей, и в последнее время всегда одерживали верх над охотниками. Но даже это не смогло защитить Юма от гнева Повелителя.

Теперь же потеря такой единицы, как Юм, резко осложняет ситуацию. Подобраться к его преемнику в должности все еще не удается. Охотники окружили его плотной стеной, а наблюдатели патрулируют район его пребывания днем и ночью – алуиты тоже понимают стратегическую ценность этой фигуры.

«Забавно, – иногда думал Моранг, – мы будто играем шахматную партию, и в ней ничего не подозревающие люди внезапно становятся фигурами, за которые идет нешуточная борьба».

– Встань! – приказал Повелитель, и Моранг облегченно вздохнул – значит, он не ошибся, девушка та самая.

– Она сменила имя?

– Да, господин.

– Как я и думал, – заметил Повелитель, Моранг мог разглядеть в темноте лишь его высокий силуэт. – Рассказывай.

– Живет тихо, работает в местном музее художником-реставратором. Близко ни с кем не сходится. В социальных сетях не зарегистрирована.