Альвенон. Марко: Серый Страж (СИ)

И группа из трех сотен, принявших правильную сторону, под предводительством Старого Пса накрыла предателей шквалом магических пуль. Я обернулся к своему напарнику. У него в руках был артефакт, напоминающий ключи от автомобильной сигнализации моего мира. Глаза его маски горели ярче прежнего, явно подогреваемые количеством силы, что он через себя пропускал. — Аурная привязка с оружия мертвецов снята. Герцог Аарин, нам нужны четыре сотни ваших арбалетчиков. Кендрийский, пусть оставшееся оружие возьмут сауряне. — Первый говорил все это ровным голосом, хотя в непосредственной близости от него был только я. Но судя по струящимся вокруг потокам Контроля было ясно, что слова — лишь побочный эффект отправляемых ментальных посланий. Мои внутренние часы сбоили, я не мог сказать, сколько времени заняло произошедшее. Щит Воды все еще стоял, но добрая половина всадников Порта взялась за сабли и давила так кстати пришедшиеся силы тяжелой конницы Консцема. Вдалеке раздался звук военного горна. Андорра. Далеко. Им нужно будет еще минут десять, прежде чем они смогут вступить в бой. Я повернулся к напарнику, уже пришедшему в себя. — Мхала здесь нет. — Ответил на мой взгляд Первый. Не думаю, что он специально читал мои мысли по поводу единственного, что мы можем сделать в этой ситуации, чтобы повлиять на исход боя. Скорее просто сила, разлитая в воздухе связала нас сильнее, чем совместная работа до этого. Я тоже чувствовал его эмоции и понимал, что он собирается сказать. — Но есть коган. — Убьем когана и они не смогут собраться после удара Андорры. — Продолжил мою мысль Ихадс и протянул руку. Вспышка. Нет, пожалуй я рано сделал выводы об адекватности своего напарника. Мы стояли посреди огромного шатра, со всех сторон обитого мехом неопознанных зверей. Кроме нас, в шатре когана, ведущего войска Порта вместо своего императора, находилось еще трое советников и четверо стражей по углам. Советники, не сговариваясь, ударили по стоявшему первым судье. Каждый был магом. «Хорошо живут» — мельком пронеслось у меня в голове. Сверкнули защитные артефакты. Белая марь защищала Джуйса от магических ударов. Черные вспышки возникли вокруг меня, прикрывая от ударов мечей. Я щелкнул пальцами и разрядил по два десятка патронов в лица двух, уже добравшийся до меня охранников. На двадцать третьем выстреле, если мне не изменяет слух, защита лопнула и противников осталось двое. То же самое можно сказать про магов. Ловкий удар Лезвия Света снес голову одного из советников. Я расстрелял оставшийся боезапас в третьего война. Мерсилессы были разработаны для одиночной стрельбы по слабо защищенным целям. Со стрельбой, на которую были рассчитаны мои эксклюзивы, артефактная начинка не справлялась. Заряд бы копился дольше, чем двое степняков пробьют мой щит. Так что четвертого встречал мой Вейтангур. Еще одно Лезвие Света буквально располовинило врага моего первого номера. И тут вмешался коган. Изящным ударом черной, как смоль, рапиры я протыкаю сердце противника, как вижу вспыхнувший силой Воздуха меч предводителя армии Порта, который входит в плечо мастера сверху вниз, словно раскаленный нож в масло. На нервах я выпускаю все пять Ударов Тьмы в оставшегося мага. От него остается лишь пепел. Вспышка. Сработал экстренный артефакт Ихадса. Мы остались в шатре вдвоем. Не знаю, почему никто не заходит в шатер. Мне плевать. Я. Или он. Мы уже сделали все возможное. Но в ситуации один на один, вряд ли мне дадут воспользоваться шансом сбежать. Шатер был большим. Посторонних, мoгущих помешать длине моего клинка больше нет. Вейтангур размывается, теряет очертания, и рапира становится длинным мечом. Точно таким, какой остался пристегнутым к седлу моей Ханги. Удар. Сабля противника просто пышет родной стихией степняков. Будь в моих руках материальное оружие, думаю, ничего бы не зависело от материала, клинок просто рассек бы поставленный блок, как рассек защиту и броню мастера-судьи. Но мой меч состоял из стихии. Чистая Тьма, которую я призвал на пределе своих возможностей. Обмен ударами. Я пропускаю секущий в корпус, не страшно, царапина. Появившаяся не смотря на магический щит, кинетический, наряд Безликого и дварфскую кольчугу двойного плетения. Но царапина. Обмен ударами. Я пропускаю чудовищный проникающий удар в бедро, сабля на ладонь входит в мою ногу. В отчаянии, я использую свой последний козырь буквально наотмаш. Призма Света — заклинание магистерского уровня, запертое в кольце, купленном на долю еще с первой партии артефактного оружия. Я попал. Или промахнулся. Зависит от того, какой требовался результат. Луч чистого Света прошил всю защиту и броню когана также, как до этого вела себя его сабля. И ударил в плечо. Степняка откинуло, сабля вышла из моего бедра. Но это был конец. Моих повреждений не хватает на экстренный телепорт в медицинский центр своей альма-матер, сражаться я больше не могу. Чего уж там, я стоять не могу. А степняка мой удар не убил. Он медленно поднялся. Картинно взмахнул саблей, избавляясь от излишков крови на клинке. И сделал шаг в мою сторону, буквально нависая над уже практически бывшим инспектором Таруджа, лежащим на спине и опирающимся на локоть правой руки. Сил не было уже даже на поддержание клинка. Коган топорно занес саблю для рубящего удара сверху вниз. И в его груди, там, где у большинства разумных находится сердце, медленно возникло лезвие прямого армейского палаша. Когда оно вышло из груди примерно на ладонь, лидер войск империи Порта рухнул буквально в десятке сантиметров от меня. — Великие умы мыслят одинаково, не так ли? — Донесся до меня юношеский голос, раздающийся из под рогатого шлема, венчающего угловатые доспехи. — А отец говорил «сиди в ставке, тебе еще рано», ха! Парень положил мою руку себе на плечо и зажал во второй руке висящий на шее артефакт. Вспышка. Я успел увидеть только ошеломленное лицо императора, и сознание меня покинуло.