Альвийский лес. Часть первая. Путь в лес

Хальдин провел Доранта и его спутников во внутренний двор, окруженный галереями, державшимися на резных деревянных столбах. Фонтан посреди двора тихо звенел скудной струйкой. Дорант зачерпнул рукой из чаши фонтана и глотнул свежей воды; она была прохладной и вкусной. Вокруг фонтана была простая лужайка, покрытая низкой зелёной подстриженной травой, местами вытоптанной: Харран, унаследовав усадьбу после отца, уже не заботился об украшении двора цветами и редкими растениями; судя по всему, на этой лужайке он и его люди скорее упражнялись в воинских искусствах, чем отдыхали и развлекались.

Они пересекли двор, прошли через галерею и вошли в одну из выходивших на неё многочисленных дверей. За ней был небольшой зал, украшенный висящими на выбеленных стенах домоткаными коврами, на которых было развешано разнообразное холодное оружие.

Посередине зала стоял большой и тяжелый стол из черного дуба, на котором прямо без скатерти были расставлены запотевшие кувшины, большие блюда с чем-то вяленым и жареным, миски с крупно и грубо нарезанными овощами и прочей снедью.

Из-за стола, нетерпеливо обогнув его, к Доранту бросился высокий (выше Доранта на полголовы), крепкий молодой человек лет двадцати, обнял его и крепко прижался щекой к щеке:

- Дорант! Наконец-то! Я уж думал, ты нас совсем забыл!

- Ладно, ладно, Харран! Будет тебе, я же часто приезжаю.

- Разве это часто? Раз в год или два? И всё по делам? Ты надолго в этот раз?

- Не знаю — я же по делам, как всегда, — улыбнулся Дорант.

- Я так рад, что ты приехал! Располагайся, устраивайся — Хальдин, займись! Я скажу сейчас, чтобы готовили обед в большом зале, как раз ты успеешь привести себя в порядок.

Хальдин поклонился и, потянув за собой спутников Доранта, его боевых слуг Сеннера и Калле, ретировался. Дорант успел бросить им строгий взгляд — мол, не напивайтесь без меры.

Харран, обняв Доранта за плечи, повёл его вслед.

2

Они уселись в тяжёлые кресла, стоящие у стола. Дорант знал Харрана ещё ребенком. Тогда был жив его отец, господин Фалтан из Кармонского Гронта, самый крупный здешний помещик, крепкий старик лет пятидесяти, человек тяжёлый и резкий. Доранту пришлось, однако, с ним серьёзно сотрудничать лет двенадцать тому назад, в одном деле, где Дорант надеялся заработать, выручая некоего купца из трудной ситуации. Тогда Доранту это удалось: он вытащил купца, прибегнув по необходимости к помощи Фалтана, который, несмотря на нелёгкий характер, оказался человеком мужественным и очень ответственным. Дорант с неделю жил у него в доме вместе со спасенным купцом, пока тот приходил в себя и подлечивался в достаточной мере, чтобы уехать в столицу. Все это время Харран не отходил от Доранта, потому что Дорант был единственным человеком, который разговаривал с пареньком как с равным. Дорант просто не умел иначе: он и с племянником своим, в редкие наезды к кузине, говорил как с равным, хотя племяннику и трех лет не исполнилось. Дорант вообще со всеми говорил как с равными, что давало ему любовь одних, раздражение других и иногда довольно большие неприятности.

С тех пор Харран считал Доранта… лучшим другом? Да нет, скорее, своим близким. Парень, однако, вырос и физически, и характером; отец его умер года три назад и оставил Харрану немалое имущество. При этом парень как-то так сумел себя поставить, что ни у кого не возникло даже мысли оспаривать его право распоряжаться и приказывать отцовским боевым слугам и арендаторам. Его, естественно, на первых порах попытались надуть, но быстро оказалось, что это себе дороже. Местные власти также приняли Харрана как достойного преемника отца, и теперь уже его звали Харран из Кармонского Гронта. Земли его лежали вокруг почти всего Кармона: от предгорий почти до озера, в основном по правому берегу речки.

Дорант знал, что Харран — один из тех очень немногих людей, на которых он может положиться всегда и во всем.

Знакомый — это тот, с кем можно хорошо посидеть. Приятель — тот, с кем при этом можно особо не следить за словами. Друг — тот, к кому можно прийти и сказать: «я тут убил одного, помоги спрятать труп», — и он поможет, и не станет задавать лишних вопросов. Харран был больше, чем друг.

От обеда Дорант отказался — на столе было довольно еды, чтобы насытиться. Они выпили немало вина, которое в этом доме всегда было отличным. Дорант рассказал столичные сплетни, Харран — местные новости. У них почти не было общего круга близких знакомых, так что кости перемывали в основном властям, которые — как все власти во все времена — больше делали глупостей, чем приносили пользы.