Алые перья стрел

Это так всем понравилось, что через два дня ребята назубок знали столицы государств Европы, Азии и даже Латинской Америки. А когда один дурак попробовал назвать учительницу действительно Женей, то получил пощечину. Это сделал Лешкин сосед по парте. Он учился в их классе всего лишь неделю, как многие ребята, которые возвращались нынешней зимой на Запад и транзитом останавливались в их городе. Сейчас Лешка не помнил даже имени того парня. Но самого его запомнил. Он тогда спокойно поднялся, обогнул два ряда парт, подошел к нахалу и съездил ему по физиономии. И не получил сдачи. Всего забавнее было то, что класс никак не отреагировал на происшедшее. Будто ничего и не случилось. Евгения Евгеньевна с некоторым изумлением понаблюдала за ребятами, а потом продолжила рассказ о том, что столицу Норвегии не обязательно называть Осло, а можно и Христианией…

С тех пор как Лешка познакомился с Михасем, ему все время казалось, что тогдашним соседом по парте был именно он.

В эту хлопотливую ночь Лешка долго еще не мог добраться до раскладушки. После разговора о Михасе Соня сообщила, что звонил Митя и велел завтра привезти Лешку к нему в район.

— Это еще зачем? — удивился Лешка.

— Затем, что я тоже еду в командировку, а он тебя не велел оставлять одного.

«Здрасьте, — подумал Лешка. — Мне-то что в деревне делать? Обрывают события на самом интересном месте».

— А это обязательно? — спросил он.

— Да! — твердо ответила Соня. — Раз Митя сказал… Он сказал что-то насчет твоих способностей куда-то попадать.

— Я спать хочу, — рассердился Лешка. — Это вы ему накапали насчет сегодня?

— Что за жаргон! — в свою очередь, рассердилась Соня. — Я не капала, а коротко доложила, что ребята помогли раскрыть преступление.

— Его еще не раскрыли, — уточнил Лешка и подумал, что такого сообщения Мите было вполне достаточно, чтобы издать строгий приказ.

Лешка думал о всех этих вещах и долго не спал.

Уже наступало утро. За окнами голубел рассвет, и в эту утреннюю тишину вплелся звук далекого автомобильного мотора. Соня прислушалась и поежилась:

— Антон едет, его дилижанс. Ну, Лешенька, держись!

— А чего? — удивился Лешка.

Капитан Голуб вошел сердитый и долго молчал. Соня сначала тоже помалкивала, но вскоре не выдержала:

— Чего примчался? Из-за парней ругаться? Так теперь уже поздно. Забрала и забрала. Они там у тебя блох нахватаются. Садись лучше ужинать.

Медленным движением Антон расстегнул полевую сумку и извлек оттуда журнал дежурств.

— Что это за хулиганская надпись, а? — тонким голосом спросил он, и ресницы его обиженно затрепетали. — Как это прикажете понимать: «Каков поп, таков и приход». Ведь это оскорбление, так?

— А чего ты там понасажал всяких формалистов, — сконфуженно сказала Соня.

Антон прошелся по комнате и остановился за ее спиной.

— Я вас очень уважаю, Софья Борисовна, но и меня прошу понять. Какой ни на есть, а я сейчас начальник. И должен у меня быть авторитет. А вы его на каждом шагу дисекр… дрески… в общем, это самое. Мне обидно.

— Не буду больше, Антоша, — покаянно сказала Соня.

— Теперь старшина… Он — на службе. Я ваш нетерпеливый характер знаю и понимаю, но в ответ на насилие он бы по инструкции обязан был вызвать в помощь дежурный наряд. Что бы тогда произошло?

— Свалка! — убежденно сказала Соня.

— Именно. Как бы это отразилось на авторитете ответственного комсомольского работника?

— О нем ты не беспокойся. Раз уж знаешь мой характер, не испытывай его больше нотациями. А то…

— А то что?..

— А то!.. Чарку к ужину не получишь!

— Ого! А есть, что ли? Димка еще не все вытянул?

За ужином, а вернее завтраком, капитан перестал хмуриться и стал все чаще поглядывать на Лешку.

— Томишься? — спросил он его. — Невтерпеж?

— Угу, — чистосердечно признался Лешка, изнывавший от желания узнать, прозвучал ли сигнал «отбоя».

А еще он очень удивился, почему Антон Голуб не интересуется, куда пропал Михась.

…Фотопленку из «Лейки» подвергли в лаборатории специальной обработке. При крупном увеличении на позитиве позади фигуры экспедитора с поднятой рукой отчетливо стал виден силуэт еще одного человека. Раз Михась его не заметил в видоискатель, значит, на нем был костюм в тон зеленым зарослям. Скорее всего, защитного цвета. Тем не менее одна светлая деталь костюма на фотографии отчетливо выделялась: белая полоса подворотничка. По форме и ширине полосы установили, что подшит воротничок не к стоячему вороту, а к отложному. Значит, на том человеке была или гимнастерка старого армейского образца, или френч от польской военной формы. Не исключается и трофейный немецкий, но маловероятно: их давно все повыбрасывали.