Алый чиж (сборник)

На экране продолжала паясничать крыса. Видеоклип закончился тем, что крысу заглотил удав. Хомяк вздрогнул. Зрелище перебило мысли и расстроило его. Подумалось: черт знает до чего дошли звери, создают себе острые ощущения! Их бы на мое место, за прилавок. Там острые ощущения каждый день…

Хомяк выключил видеомагнитофон. Итак, позавтракал… попробовал он восстановить ход мысли. Потом, что было потом?.. Конечно, потом он зашел на работу. Там, как всегда, продавцы продавали, а покупатели покупали. Была какая-то мелочь. Но Хомяк эту мелочь никак не мог обострить в памяти. Он с трудом прошел через торговый зал, распихивая недовольных животных. Животных было гораздо больше, чем в обычный день. Зверюушки грызлись, отпихивая друг друга от прилавка. Кто посильнее, зубами и когтями очищал себе путь. Хомяк тогда подумал: «слава Богу, что у меня бакалейный магазин и сюда не ходят хищники. А будь здесь мясной отдел»!

Он все вспомнил: в магазине создалась очередь потому, что привезли гречку. Половина гречки была левой, а он оставил кассу в магазине. Если утром ревизия, а касса вдвое больше, чем положено по накладной… Шерстка хомяка встала дыбом, под ложечкой неприятно защемило. Он стал нервно одеваться. Последнее время в моде носить шкуры более крупных животных, и Хомяк запутался в штанинах. Чтобы успокоиться, плеснул себе в морду бокал с минеральной. Заполнил бокал более крепким напитком, залпом проглотил и выбежал из своей удобной пятикомнатной норки, забыв даже поставить ее на сигнализацию. О такси не могло быть и речи. В ночь горожане, боясь крупных хищников, на работу не выходили. Но что хищник против ревизии! Хомяк несся как угорелый. Он даже забыл о том, что общество хомяков постановило передвигаться только на задних лапах из чувства собственного достоинства. Хомяк жил недалеко от работы. В считанные минуты он был на месте. В магазине заведующему открылась страшная картина: толпы мышей растаскивали крупы по своим норкам. Касса взломана, а сторожа, кота Васьки Блохина, нигде не было. Трясущейся лапкой Хомяк набрал номер телефона. Легавые появились на месте через несколько минут. Но Хомяку эти минуты показались вечностью. Мыши попрятались, и он один в хаосе разграбленного магазина мысленно ругал себя за жадность. Жадность Хомяка заключалась в том, что на маленькую ставку он взял ночным сторожем рыжего кота. Расчет был несложен. Кошки не едят крупу и терпеть не могут мышей. След Васьки Блохина еще не простыл, поэтому легавые легко его взяли. Как водится, легавые тихо гнать не могут, а рычат, лают, поднимая большой шум. Хомяк остался в магазине с двойственным чувством: если легавые вернут выручку, там окажется больше, чем надо, если упустят, он потеряет крупную сумму.

Но оставим Хомяка с этими невеселыми мыслями и с полным основанием вернемся назад к нашему герою.

Глава 3, в которой открываются новые способности Судириуса

Стук в дверь становился все громче. Судириус на цыпочках приблизился и, стоя перед дверью, пропищал дрожащим голосом:

– Кто там?

И в ужасе услышал кошачий голос:

– Откройте! Спасите меня-я-я!

Судириус стал лепетать о том, что непременно заплатит за квартиру. Скоро у него выйдет поэма.

– Причем тут квартира!? – истошно вопил кот за дверью. – Откройте. Мне грозит опасность…

Вдалеке послышался собачий лай. Судириус после некоторого раздумья открыл замок, оставив дверь на цепочке. В щель моментально всунулась голова драного рыжего кота Васьки Блохина в клетчатой кепке и его лапа с чемоданчиком. Судириус в один момент очутился под письменным столом.

– Что вам от меня надо?! Я тощий худой поэт… Если вы меня скушаете, то даже не почувствуете!

Васька Блохин как можно спокойнее пытался объяснить, что такую гадость, как мыши, он отроду не ел. За ним гонятся легавые, он нуждается в убежище. Судириус задумался: «пустишь – сожрет». Лай собак становился все громче. – «Сожрет». А у Судириуса столько творческих планов. Он еще не успел закончить проблемную статью в газету «Мышиная возня». Наконец, не дожить до выхода в свет собственной поэмы…

– Пусти, как зверя прошу, – взмолился Васька Блохин.

В голосе его почувствовалась безнадежность. Эта интонация подействовала на Судириуса. Отказать в гостеприимстве в тяжелую минуту даже коту!? Поэт так поступить не может. Будь что будет. Судириус выбрался из-под стола и перед тем, как снять цепочку, все же спросил:

– А как вы сможете доказать, что не станете меня трогать?

На что Блохин резонно заметил, если он сожрет мыша, кто же скажет легавым, что кота здесь нет? И добавил:

– Клянусь шкурой матери, не сожру!

Судириус впустил кота. Тот захлопнул дверь и, прижавшись к стене, выгнул спину. Легавые были уже рядом. Судириус снова очутился под столом. Поэта бил озноб. Легавые постучали. Судириус пискнул, что никакого кота у него нет. Легавые подумали: «Не мог же кот спрятаться у мыша и не проглотить его…»