Алый дворец

В просторной комнате в конце коридора пахло тем же отвратительным варевом, что и в Доме трех заветов. Должно быть, Лю Шэ решил, что целебные травы распустят мальчишке язык. Умэй прикрыла дверь, оставив служанку снаружи. Тишину нарушали лишь гомон слуг и шелест деревьев, пробиравшиеся в спальню из окна.

Умэй обошла всю комнату. Она была пуста. Не зная, что и думать, Умэй решительным шагом двинулась к двери, как услышала встревоженный шорох.

Умэй заглянула под кровать и столкнулась с двумя огромными блестящими глазами.

– Вылезай. – она старалась говорить как можно мягче, но, скрипя сердце, призналась себе, что на месте мальчика забилась бы дальше к стене. – Я не обижу.

Она уговаривала его на все лады, но ребенок не слушал. Чертыхнувшись про себя, Умэй попыталась говорить с ним прямо.

– Как тебя зовут?

– Сколько тебе лет?

– Откуда ты?

Вопросы тонули в тишине и испуганной возне под кроватью. Умэй ждала, пыталась заговорить снова. Бесполезно. Она никогда прежде не общалась с детьми. Они не вызывали в ней ни любви, ни умиления. И они отвечали ей взаимностью.

– Умэй, ты ребенка выманиваешь или монстров под кроватью стращаешь? – Су Минъинь, сложив руки на груди, прислонился к дверному косяку и наблюдал за ее потугами с беззлобной усмешкой.

– Может, глава Су покажет свое мастерство? – не без раздражения буркнула Умэй, поднимаясь с пола.

Су Минъинь опустился на колени рядом с кроватью и ласково позвал:

– Эй, парень, эта сестрица напугала тебя? Не бойся, она добрая, правда…

Сладкие речи текли из его рта, как патока. Он нес, по мнению Умэй, бессвязную чушь. Заигрывал, шутил и сам смеялся. И, когда Умэй уже поверила в его полный провал, мальчик вдруг опасливо высунулся. Умэй хотела приблизиться, но Минъинь жестом остановил ее. Сам же он чуть отодвинулся, давая ребенку понять, что не собирается бросаться на него.

– Умэй, оставь нас пока. – мягко попросил Минъинь, видя, что мальчик опасливо косится на нее.

Умэй внутренне воспротивилась: оставить единственную зацепку в руках этого лицедея с неясными целями? Но она понимала, что, если будет стоять здесь столбом, у Су Минъиня не получится вытянуть ни слова.

Лю Шэ был довольно апатичным хозяином: он не приглашал гостей остаться, но и не гнал за ворота. Умэй свободно передвигалась по Дворцу – никто и не думал ее останавливать. Так, к заходу солнца она перебралась к гостевому павильону и беспрепятственно заняла одну из спален. В соседней уже как ни в чем ни бывало расположилась Су Нань.

Цинхэ и Бэйюй явились вместе с прислугой, принесшей им ужин и сменную одежду.

– Разве тебе не было велено уйти? – спросила Умэй у Бэйюй.

Та фыркнула.

– Достаточно просто не показываться на глаза великому и опасному главе. Змееныш клыки не отрастил, чтобы меня выставить.

Умэй не стала оспаривать ее заблуждение, но в душе закатила глаза.

Ей не давал покоя вопрос, чем так сильно не угодила Чжэнь Бэйюй Зеленому змею. И у него, и у Цинхэ, да и у самой Умэй был повод недолюбливать ее. Но Лю Шэ ненавидел по-настоящему. Умэй не могла найти в своих воспоминаниях объяснение этому.

Весь вечер она прождала Су Минъиня, как женушка своего благоверного с полевых работ. Не дождавшись, она заглянула к Цинхэ. Он зажигал свечи, и удивился, увидев ее.

– Что-то произошло за то время, что меня не было? – спросила Умэй, когда они сели за стол и разделили лапшу с говяжьими ребрышками.

– Это произошло уже очень давно. Зеленый змей уничтожил Дворец Ваньцзянь49.

Лю Шэ уничтожил самый могущественный Дворец в Тянься, за которым стоял сам император. Владыка Поднебесной пригрел этот Дворец в столице, под своим крылом, и Дворец Ваньцзянь платил ему бесконечной преданностью. Новость, что Зеленый змей из Дворца Цзянья, на который вся знать империи косилась с неодобрением и плохо скрываемым презрением была шокирующей, и Умэй едва сдержала удивленное восклицание. Если она жила в столице, как думает Цинхэ, должна об этом знать. Поэтому Умэй спокойно кивнула, приглашая рассказывать дальше.