Алый меч

Эллибе довольно быстро взяла себя в руки.

— Тебе запрещено появляться в Кринуолле под страхом смерти.

— Дражайшая матушка, — соскользнуло шипение с бледных, тонких губ колдуна, — так ли приветствуют сына после долгой разлуки?

Сохранять хладнокровие стоило Эллибе больших усилий. Голос колдуна, будто ядовитое насекомое, забрался под кожу, заставляя бешено колотиться сердце в попытке изгнать опасного врага.

— Мой сын мертв.

Королева успела заметить гримасу, исказившую лицо колдуна.

— Я слышал, — ответил он, опустив руку. Приветствие его осталось безответным. — Стал жертвой Красной Смерти, я прав? Приношу свои соболезнования.

Колдун рассеянным жестом указал на дальний угол залы. Слова его смутили Эллибе. Что еще ей предстоит увидеть? Наконец она рискнула подойти и тут же отшатнулась. Грязный, слишком маленький для взрослого человека гроб стоял посреди кучи мусора. Крышка лежала в стороне.

— Странно, не правда ли? — продолжал колдун. — Могильный камень гласил: «Принц Торин, второй сын короля Сорла». Но в гробу моего несчастного брата лежали лишь свиные кости. Расскажи, матушка, куда ты так спешила после моего прибытия?

Эллибе не смела вздохнуть. Взгляд волшебника впивался в ее плоть и разум. Он ждал признания. Эллибе молчала. В голову никак не приходило ответа, способного развеять подозрения.

— Ах, вот оно что, — прошипел колдун, будто угадав по выражению ее лица то, что давно знал. — Невинная хитрость отчаявшейся матери. Средство укрыть ребенка от влияния дурного отца. Чтобы теперь он похитил мое право по рождению, которого отец пытался меня лишить.

Королева не удивилась легкости, с которой рассыпалась ее тайна. Она думала лишь о том, чтобы спастись, предупредить Торина об опасности, подстерегавшей юношу по ее вине. Не успела она ответить, как колдун завел другой разговор.

— Не важно. — На лице его появилась притворная улыбка. — Ведь я даю тебе шанс искупить предательство и доказать верность своему первенцу.

— О каком шансе ты говоришь? — удивленно спросила Эллибе.

— Объяви во всеуслышание о моей коронации. Пусть народы страны узнают правду. Я — истинный наследник.

Несмотря на бурю эмоций, занимавших ее разум, бывшая королева рассмеялась.

— После всего, что ты сделал?

— Я лишь вырезал заразу, пожравшую эту землю, освободил ее народ.

— Освободил? Так ты называешь… убийство невинных людей?

— Невинных? Умоляю тебя, матушка. Мы всего лишь звери, готовые загрызть и разорвать любого за место на земле. Ты должна гордиться, что дала жизнь дракону, а не трусливому мышонку.

— Я стыжусь, что принесла зло в этот мир.

— Зло? — На бледном лице колдуна отразилось изумление. — Прошу, ответь: сколько зла несет в себе крошечный жаворонок? Тебе он дарит радостную песню. Но спроси червя, которого он ест. — Его зубы скрипнули. — Ты виновна в смерти всех этих людей не меньше меня. Ты не помогла мне свергнуть отца в тот момент, когда была возможность.

Королева покачала головой, но возражать не стала. В его словах прозвучала доля истины.

— Ты не должен здесь находиться. — Эллибе отчаянно старалась удержать себя в руках. — По приказу короля ты лишен права…

— Я помню слова отца, — перебил колдун. Он сделал шаг к несчастной женщине, глаза его зловеще сверкали. — А ты помнишь? «Еще раз попадешься мне на глаза, умрешь». Увы, отец трагически скончался еще до моего возвращения. Таким образом, условия ссылки утратили силу, а захват мною земель Олсона имеет законное основание.

Эллибе умолкла, осознав бесполезность своих слов. Неожиданно вспомнились первые часы после обнаружения тела Сорла, растраченные на бесполезные раздумья и догадки о вероятных мотивах убийства. Сколь смехотворными выглядели теперь эти попытки. Не война или дипломатия стала целью покушения, а строгое соблюдение Сориком условий ссылки. Колдун и вправду верил, что вернувшись и не нарушив указа Сорла, он узаконит свое восхождение на трон.

— Королевства Пентании, — с трудом выдавила из себя Эллибе, — никогда не признают тебя владыкой Олсона.

Тонкие губы растянулись в зловещей улыбке.

— Признают, так или иначе. А ты?

Они долго смотрели друг другу в глаза. Королева, казалось, лишилась дара речи, и колдун подступил к ней.

— Не лги, матушка, ни себе, ни мне. Ты рада, что его нет более на свете. Жизнь, полная стыда и страха, закончилась. Эта смерть — мой дар тебе. — Колдун сделал еще шаг, и длинная тень тяжелым плащом укрыла Эллибе. — Я готов защитить тебя, мама. Мы снова станем семьей, как могли быть все эти годы. Ты, я и даже ребенок, который должен был занять мое место. Я лишь прошу тебя вернуть то, что принадлежит мне по праву. Ты еще можешь заслужить прошение за свое предательство. Стоит лишь попросить.

Он торжественно поднял бледную руку, ожидая ответа. Эллибе с дрожью смотрела на него. Разве не этого она так долго желала? Жизнь для себя и детей, избавленная от гнета чужой воли?

Вместо того бывшая королева вновь покачала головой.

— Твой отец когда-то тоже не жалел сладких речей. Теперь меня не соблазнят даже кровные чувства.