Алый проток

Огромная скала, шириной в несколько футбольный полей и высотой в парочку небоскребов, абсолютно неприступная даже самому профессиональному скалолазу, ждала страшного и разрушительного удара невероятной силы. Медленно, прямо в нее направлялся древний сгусток энергии, готовый разрушить все на своем пути, превратив свою победу в прекраснейшее представление уходящего дня.

На эту великую битву облака и закатного солнца периодически поглядывал Лев Покровский, ехав по трассе на служебном темно-коричневом кроссовере под песню известного реп-исполнителя.

– Полторы! Полторы тысячи километров, сто из которых вообще в какой-то срани находятся! Андреевский, это точно не шутка про весь этот бред с Армоновым? Может я приеду на место, а мне вручат записку: «Поздравляю, вы уволены, придурок», – раздраженно вел диалог с самим с собой Лев, очевидно устав от уже пройденных почти тысячи километров.

– Так, через километров сто нужно найти отель, а то уже все, не могу больше.

На этой бесконечной дороге из центра Покровский прочувствовал всю амплитуду окружающего пейзажа, будто специально кем-то спроектированного по модели синусоида: степень цивилизации колебалась от ниспадающей в какой-нибудь старой деревне до восходящей, имевшей свой максимум непосредственно в каком-нибудь райцентре или городе областного значения. Конечно, даже в самой глухой деревне, где еще вчера готовились к приезду царя-батюшки, имелись метеоритные осколки в виде федеральных магазинов, которые приносили местным жителям желанные плоды цивилизации в виде стеклянных бус. Взамен они пожирали младенцев-кулаков нового времени, только пробующих делать первые шаги в предпринимательстве. Прогресс, как глупая змея, свернулся в кольцо и принялся нападать на свой собственный хвост.

Армия растущих вокруг деревьев то угрожающе окружала дорогу, демонстрируя свое превосходство, то уступала место полям, рекам либо кладбищам своих собратьев, погибших в неравном бою с безжалостным и коварным человечеством.

В какой-то момент амплитуда перестала походить на синусоиду и больше не поднималась, а стабильно уходила все ниже и ниже, во все более отрицательные значения. Признаки цивилизации развитого центра практически перестали встречаться на пути, время остановилось и пошло вспять.

Покровский достал мобильник, открыл известный сервис бронирования отелей, который нашел ему приличную гостиницу… семьюдесятью километрами ранее.

– М-да, круто. Ну что ж, значит будем пробовать по старинке.

Проехав несколько мест, которые судя по количеству огромных тяжеленых фур были полностью забиты дальнобойщиками, Лев начал окончательно впадать в уныние. Но тут из-за горизонта выпрыгнула ярко-синяя неоновая вывеска: «.ИНА, НОЧЛЕ., РЕСТОРАН», которая словно возненавидела буквы «Н» и «Г» за когда-то освещавшие их, но давно перегоревшие лампы. Вывеска принадлежала чистому двухэтажному зданию из белого камня.

– Так, лучше я уже не найду, надо здесь тормозить.

Он припарковал машину на пустой парковке недалеко от входа в здание. Внешних камер не было, поэтому шифроваться не пришлось. На всякий случай он напялил кепку, полупрозрачные очки, приготовил паспорт на другое имя. Взял вещи и зашел в это подобие отеля.

«Ресепшн» больше походил на барную стойку: позади от администратора располагались подсвеченные, подвешенной сверху неоновой красной лампой, бутылки различных крепких алкогольных напитков, самыми пыльными из которых были немногочисленные дорогие сорта алкоголя. Перед администратором стояла массивная белая касса тридцатилетней давности, а также компьютер, судя по внешнему виду – того же возраста. Не хватало только деревянных счетов и свечей вместо электричества.

«Администратор» представляла из себя объемную светловолосую женщину в фартуке синего цвета. Это был тот тип женщин, по которым было невозможно определить даже приблизительный возраст: морщин практически нет, но дешевая косметика нанесена небрежно и слишком вычурно; глаза белые, не тронутые переживаниями и трудностями, но лицо и фигура выглядели очень взросло и не ухожено. Ее возраст спокойно мог варьироваться от тридцати до сорока пяти лет. Казалось, что она только что прибежала с мясной лавки на рынке и просто не успела сменить гардероб, макияж, внешность…

«Интерьер» очень давно нуждался в обновлении: в некоторых местах отваливались куски штукатурки; барная стойка была сильно потерта, а также украшена редкими вырезанными надписи и именами бывших постояльцев; где-то была паутинка; ковер имел несколько едва заметных в тусклом свете дырок. В принципе, кавычки тут можно было бы применить практически к любому элементу, атрибуту, который в нормальном отеле выглядел бы совершено по-иному. Но здесь слово «нормальный» решили, видимо, заметно поиметь.

При входе Покровского администратор удостоила его радушным гостеприимством, бросив на него презрительный взгляд, как на влетевшую муху, и продолжила что-то жевать, держа в руке сборник кроссвордов.

– Здравствуйте, у вас есть свободные комнаты? – поинтересовался Лев.