Алый цвет зари...

Петр в ужасе невольно отшатнулся — это его и спасло. Он резко повернулся и, крикнув Елене: «Беги!» — бросился наутек, стремясь спрятаться за угол ближайшего дома. Он слышал выстрелы и видел, как пули образовали на стене дома выбоины-оспины, засыпав мостовую осколками штукатурки и кирпичной кладки. Он молил бога, чтобы гангстеры не обратили внимания на Лену, чтобы та смогла спрятаться и дождаться прибытия полицейских.

Задыхаясь, он наконец забежал за угол шестиэтажного дома, и в этот момент очередная пуля высекла кусочек камня прямо над его головой. У Петра перехватило дыхание, но времени на раздумья и на то, чтобы перевести дух, у него не было — он явственно слышал топот бегущих к нему людей.

Улица казалась совершенно безлюдной, вымершей и какой-то голой: ни газетных киосков, ни рекламных столбов, только несколько мусорных контейнеров, к которым Петр и устремился, буквально летя по воздуху. Прозвучал еще один выстрел, и где-то справа совсем близко над головой тоненько пропела пуля. Петр забежал за контейнеры и мчался теперь по тротуару, надеясь, что контейнеры его прикроют хотя бы на какое-то время. Он слышал, как дважды громыхнуло железо, пули угодили прямо в мусорные баки. Внезапно он споткнулся и с размаху покатился по асфальту, царапая руки и лицо. Это спасло ему жизнь — три пули просвистели высоко над ним. Он поднялся на четвереньки и какое-то время ковылял на карачках, словно краб. С трудом, пару раз упав, Петр все-таки встал и, петляя, как заяц, — откуда только сноровка взялась? — понесся дальше. До спасительного поворота на соседнюю улицу оставалось каких-нибудь двадцать метров, когда он почувствовал сильный удар в правое бедро. Вся нога мгновенно онемела, и он со всего размаху упал, покатившись по тротуару. И в этот момент услышал звук приближающейся полицейской сирены, которая показалась ему божественной мелодией.

«Еще чуть-чуть, и они не успели бы! Только бы Лена спаслась!» — подумал он и потерял сознание…

Елена, услышав команду «Беги!», невольно подчинилась и, попятившись, понеслась в противоположную сторону, молясь богу, чтобы Петр целым и невредимым ушел от погони. Она слышала выстрелы и успела на ходу несколько раз перекреститься. На ее счастье латиноамериканцы не обратили на нее никакого внимания, ее никто не преследовал и уж тем более не палил ей вслед. Она свернула за угол и остановилась, чтобы отдышаться.

«Господи! Николай Угодник батюшка, царица небесная матушка! Помогите ему! Помогите! Спасите его!» — зажмурившись, неожиданно по-русски принялась молиться она, внезапно вспомнив слышанные когда-то из уст бабушки слова. Она твердила молитвы-скороговорки, пока не услышала вой сирены. «Боже мой, кажется, успели!», — вспыхнуло у нее в мозгу, и она открыла глаза. И натолкнулась на взгляд седого благообразного старика с тростью, с удивлением рассматривающего ее…

Вой полицейских сирен становился все громче, стрельба прекратилась, и, выждав для верности еще пару минут, Елена свернула на улицу, по которой только что бежала, спасаясь от гангстеров… Прямо на нее, преследуемые полицейской машиной, мчались со всех ног латиноамериканцы. Она невольно прижалась к стене и в ужасе закрыла глаза. Они опять не обратили на нее никакого внимания и, тяжело дыша, пронеслись мимо, скрывшись за тем самым поворотом, за которым еще недавно пряталась она. Машина, визжа тормозами, пронеслась вслед…

Елена открыла глаза и в тот же самый момент увидела на мостовой вдали чье-то распростертое тело. И тут же поняла: Петр.

«Убили!» — вспыхнуло у нее в мозгу, голова вдруг закружилась, и она медленно сползла по стене прямо на асфальт.

ИНТЕРЛЮДИЯ № 3

На самом деле нас трое. Да, именно трое. Три огромных драгоценных камня, каждый величиной не меньше двадцати карат. Мы давно, очень давно живем на Земле. У каждого из нас свое происхождение, своя судьба, свои дела и свершения. Иногда наши пути сходятся, пересекаются, и мы встречаемся, чтобы снова разойтись на годы, десятки, а то и сотни лет.