Забросив бумажку в шкатулку, я со злостью захлопнула крышку и вскочила на ноги. Гневно размахивая руками, я ходила по комнате и возмущалась.
– Он думал, что я покорно позволю лишить меня дара?! Не дождётся! И, видите ли, не нравится ему, что он величество! Можно подумать, я за него замуж собралась, чтобы звать пупсиком каким-нибудь!
Винс уже просто тихо стонал от смеха. Вот кому весело, а мне ещё придётся объясняться с императором. Звон шкатулки набатом отозвался в ушах. Я всё ещё злая, но уже хорошенько напуганная, открыла крышку и достала записку.
Закончив с чтением, я устало села на стул и, подперев рукой щёку, вздохнула. Ну почему так не везёт? Я уже согласна со Стефаном и Винсом – лучшего мужа мне не найти. Вот бы ещё точно узнать, причастен ли Эринор к трагедии в моей семье или нет. Призрак успокоился, устроился рядом и проговорил:
– Айя, ответь человеку. И хватит уже издеваться. Всё же он прав, уже два часа ночи и вам обоим пора спать.
Глава 10
Глава 10
Стук в дверь показался невероятно громким, в тишине коридора. У меня быстрее забилось сердце. Было ощущение, что сейчас все начнут выглядывать из своих комнат и спрашивать, что я здесь забыла. В нетерпеливом ожидании, я нервно теребила рукав учебной мантии. Когда в комнате послышался звук недовольного ворчания, я вновь постучала. Из-за двери раздался сердитый голос Рейнода:
– Да кому не спится в три часа ночи?! Войдите!
Долго упрашивать меня не пришлось, и я мигом залетела в комнату. Было настолько, даже не страшно, а нестерпимо стыдно за свой поступок, что я не смотрела куда бегу. За спиной хлопнула дверь, а я врезалась в парня. В обнажённого по пояс, с распущенными волосами, злющего Рейна. Ладони упёрлись в накачанный пресс, и пальцы инстинктивно погладили кубики.
Я заинтересованно разглядывала, как красиво смотрятся длинные светлые волосы на обнажённой коже. Насколько контрастирует белая кожа парня с его чёрной пижамой. Затем задумчиво провела пальцами вверх, вниз по прессу, краем сознания отметив, что де Шантайс шумно выдохнул. А в следующее мгновение, узор на моей руке кольнул болью и недовольно зашелестел листьями.