Амальгама

Борис Абрамович заигрался историей с зеркалами. Не зная всей подводной части айсберга, он научился использовать часть надводную, активно используя старое зеркало, вывезенное им с Ближней дачи Сталина, которая теперь поэтично называлась «Конгресс-парк Волынское» и где Березовский несколько лет пробовал основать собственный офис. С офисом тогда так и не получилось (было найдено гораздо более функциональное старинное здание в Замоскворечье), а вот зеркало осталось. Березовский каким-то невероятным чутьем сообразил, что зеркало это можно использовать для политических игр, и важные встречи всегда проводил в комнате, где находилось это зеркало. Опытным путем Березовский установил: если человек посмотрелся в это зеркало, ближайшие полчаса его можно будет уговорить на что угодно.

Дальше – больше. Березовский, уже достигший, благодаря удивительным свойствам волшебного зеркала, небывалой влиятельности и могущества, начал исследовать этот феномен, нанимать разнообразных специалистов, чтобы разобраться, откуда берется эта удивительная сила.

Впоследствии, находясь в изгнании в Лондоне, Березовский, мечтая свести счеты с человеком, которому он помог прийти к неограниченной власти, настолько приблизился к разгадке великой тайны, что те, в чьей власти было уничтожить беглого олигарха, зашедшего в своих исследованиях слишком далеко, решились на этот шаг. Решение Совета Десяти было приведено в исполнение быстро и неотвратимо.

Лондонские полицейские совершенно напрасно не обратили внимания на скромное зеркало, стоявшее на комоде в гостиной Бориса Абрамовича. Спустя несколько дней зеркало это таинственно из дома беглого олигарха исчезло. Но были люди, которые знали силу этого зеркала. Именно в это зеркало когда-то посмотрел Наполеон, доживая свои последние часы на острове Святой Елены, когда-то в это зеркало неосторожно заглядывали таинственно ушедшие в мир иной римский папа Бонифаций VII, византийский император Роман Аргир и русский диктатор Сталин. Их загадочные и нелепые смерти еще долго обсуждались современниками и историками.

И вот теперь тяжелое многовековое проклятие добралось и до русского диссидента, по иронии судьбы именно в эти дни униженно выпросившего все-таки у Путина прощение.

Так всего через десять лет закончит свою богатую на авантюры жизнь знаменитый интриган и кукловод Борис Абрамович Березовский, великий и ужасный царедворец, только что принявший самоубийственное решение играючи посадить на российский престол никому не известного советника мэра Санкт-Петербурга, а в прошлом чекиста Владимира Путина, невероятной волею судеб изображенного на картине фламандского художника XV века.

Но того, что произойдет в будущем, не знал никто, как не знал этого несчастный византийский император Роман Аргир, доверчиво принимая из рук своей супруги Елены венецианское зеркало, которое через семьсот лет должно было оказаться на комоде лондонского особняка Бориса Березовского.

Время замысловато пишет свою историю, и ни один, даже самый мудрый, человек на свете не в состоянии ее предсказать. Нельзя подправить ее, сделать справедливее, яснее, четче, добрее. Когда рок во всей своей неотвратимости нависает над человеком, человек понимает: «Это судьба». И склоняется перед ней в почтительном и смиренном поклоне. И никто не знает, что на планете есть несколько загадочных людей, которые обладают абсолютным знанием и могут управлять судьбами стран и целых континентов. Они могут быстро начать и так же быстро закончить любую войну, возвеличить или предать забвению любого правителя, физически уничтожить любого человека или, наоборот, подарить ему жизнь. К чести Совета Десяти, никогда его члены не увлекались этими своими возможностями и всегда использовали их только во благо и для достижения своих великих целей. Когда-то основной ареной свершения этих великих целей была Европа, потом Америка. Теперь пришел черед России.

Так думал генерал Александр Валентинович Хомяков, проходя помпезные кремлевские залы, в которых когда-то, по приказу Сталина, были заменены одновременно все зеркала, привезенные из далекой Венеции. Вся «чеширская» вальяжность, когда-то ловко подмеченная Сергеем, куда-то улетучилась, и сейчас движения Александра Валентиновича были четки, выверенны и основательны. Генеральская форма придавала его виду дополнительную солидность, тугой китель стройнил фигуру.

Дворцовое великолепие давно уже не производило никакого впечатления на генерала. Богатая лепнина на потолках, многочисленные двуглавые орлы, примостившиеся на вершинах огромных дверей, блестящие подвески под золотыми канделябрами, рассыпающие тысячи бликов по начищенным до нереального блеска старинным паркетным полам, – на все это генерал ФСБ внимания давно не обращал. Хомяков теперь бывал в Кремле часто и ко всей роскоши, которая сотни лет тешила самолюбие российских монархов, относился уже совершенно равнодушно. С того момента, как он стал работать на Совет Десяти, ему легко давалась карьера, а деньги считать он просто перестал.